покоя. Да, желали и тела их поистине болели, но они изменяли пожелания на терпение и скорби на будущую радость. Они один раз навсегда все отрезали, почли себя за мертвых, нещадно мучили сами себя в духовном подвиге.
Видишь ли, душа моя, как трудились святые отцы, не имея покоя во всяком злострадании, покорили плоть духу, исполнили все прочие заповеди Божии и спаслись. Ты же, жалкая, нисколько не хочешь понудить себя, от малых трудов изнемогаешь, унываешь и никак не вспоминаешь смертного часа и не поплачешь о своем согрешении, но привыкла, несчастная душа моя, объедаться, опиваться и лениться; разве не знаешь, что ты самовольно позвалась на мучения? И нисколько не терпишь; как же хочешь спастись? Хоть с сего времени восстань, любезная душа моя, сделай, что я тебе говорю. Если не можешь так, как святые отцы трудиться, то хотя по силе твоей начни, со смирением в сердечной простоте послужи всякому, зазирая свою немощь и охуждая себя, говори: горе тебе, душа моя, окаянная, горе тебе, скаредная, горе тебе, всескверная, ленивая, нерадивая, сонливая, жестокая, горе тебе, погибшая. Итак, мало-помалу она умилится, прослезится, в себя придет и покается.
Знаменский Г. А.
«ТАЙНЫ ЗАГРОБНОГО МИРА»
Господь приемлет и грешников кающихся
При греческом императоре Маврикии был во Фракии разбойник свирепый и жестокий. Поймать его никак не могли. Блаженный император, услышав о том, послал разбойнику крест свой и повелел ему сказать, чтобы он не боялся, – чем означалось прощение всех его злодеяний, с условием исправиться. Разбойник умилился, пришел к царю и припал к ногам его, раскаиваясь в преступлениях своих. После немногих дней, он впал в недуг, и помещен был в странноприимный дом, где видел во сне Страшный суд.
Пробудившись и примечая усиление болезни и приближение кончины, он обратился с плачем к молитве и говорил в ней так: «Владыко, человеколюбивый Царю! Спасший прежде меня подобного мне разбойника, яви и на мне милость Твою: приими плач мой на смертном одре. Как принял Ты пришедших в единонадесятый час, ничего не совершивших достойного, так приими и мои горькие слезы, очисти меня ими и прости. Больше этого не взыскуй от меня ничего, уже я не имею времени, а заимодавцы приближаются. Не ищи и не испытывай, – не найдешь во мне никакого добра, предварили меня беззакония мои, я достиг вечера, бесчисленны злодеяния мои. Как принял Ты плач апостола Петра, так прими этот плач мой, и омой рукописание грехов моих. Силою милосердия Твоего истреби мои прегрешения». Так исповедуясь в течение нескольких часов и утирая слезы платком, разбойник предал дух.
В час смерти старший врач странноприимного дома видел сон: к одру разбойника пришли как бы мурины с хартиями, на которых были написаны многочисленные грехи разбойника, потом два прекрасных юноши-царедворца принесли весы. Мурины положили на одну чашу написанное на разбойника, эта чаша