в самом начале того же коридора. «А что, чем не женщина, – подумал он, подходя к каюте, – если сзади посмотреть – волосы длинные, талия имеется, – Сашка подтянул живот и потуже прихватил халатик, – ножки…» – мускулистые, волосатые ноги могли слегка испортить впечатление. К счастью, коридор был пуст, но даже эта тактическая победа, не принесла облегчения. Оставался главный, гнетущий вопрос – что же он такое натворил. Надо бы попытаться вспомнить все мелочи вчерашнего вечера, а главное, что там было в бассейне и после него, как он оказался голый в чужой каюте. Впрочем, времени на обдумывание не было – нехорошо заставлять капитана ждать, это только усугубит ситуацию. Быстро приведя себя в надлежащий вид, и бросив мимолётный взгляд на часы – было 9-30, Сашка двинул наверх к капитану. Глубоко вздохнув перед дверью, с обречённым видом он постучал и, дождавшись ответа, вошёл в каюту. Слева от входа, за большим столом на диване сидели четверо – Капитан, Комиссар, Женя и Жора. «Всё судовое начальство в сборе, – подумал Сашка. Он знал, что Жора возглавляет судовой комитет».
– Что же это ты, Александр, – с серьёзным видом начал капитан, – ничего мне не сказал? – Сашка весь напрягся, приготовившись к разносу
– Что не сказал, Геннадий Семёнович? – наступила длинная пауза с каменными лицами у сидевших за столом.
– А то, что ты вчера…, на кормовой палубе…, – медленно, с ноткой металла в голосе, чеканил капитан…
«Ну, всё, пропал!», – совсем раскис Сашка, судорожно пытаясь сообразить, – что же всё-таки с ним могло…», – богатая фантазия рисовала в его голове самые невероятные комбинации.
– Без моего, едрить-ага, ведома… – продолжал капитан.
– Геннадий Семенович, я…, мы, – промямлил Сашка, но капитан его перебил.
– Придётся тебе едрить-ага нам сейчас… – Сашка замер, сжав зубы в ожидании сурового приговора.
– Спе-е-ть! – дружно громыхнуло над столом, а затем перешло в отчаянный ржач.
– Видел бы ты себя со стороны, – тыкал Женя в Сашку пальцем, продолжая хохотать.
«Женька всё подстроил, гад, и каюту с халатиком, и Комиссара, – оттаивая от стресса, без злобы, глупо улыбаясь, думал Сашка, наблюдая, как на столе из ниоткуда появляется закуска, а из холодильника достаётся трёхлитровая банка бражки. Ему пододвинули стул.
– Садись, Саша, не знал едрить-ага, что ты ещё и поёшь хорошо. Вот, ребята рассказали, какой ты вчера концерт закатил, а меня, едрить-ага, не было. Сыграешь нам? – попросил капитан, двигая стакан с бражкой поближе к Сашке. – Извини, Каберне вчера закончилось.
– Сейчас, Геннадий Семёнович, за гитарой только сбегаю…
– Здесь твоя гитара, Женя уже принёс, ты её на палубе вчера, едрить-ага, оставил.
«Вот развели, чего только не передумал, молодцы, умеют, и гитара у них уже тут. Однако, когда же я вчера успел так набрался, что совсем отрубился. Ну конечно, на концерте, сколько раз сухоньким горло промочил, вот оно и сработало. Наверное,