посудой, оставшейся после застолья, под теплым клетчатым пледом, все также крепко, спал Витька. Все остальные ночевали в гостевых домах на комфортных постелях.
Из глубины леса послышалось уханье филина. Слева от тела Пашки хрустнула ветка. Внезапный несильный ветер принес с собой легкий шум шелеста листвы, который звучал как зловещий шепот множества голосов, просачивающийся среди крон деревьев. Справа какой-то зверек пронзительно запищал в смертельной агонии. Неумолимо нарастало гнетущее чувство опасности. Раздался протяжный нечеловеческий стон полный боли, страдания. На лицо Пашки, упали волосы, черные как смоль. Сильно вдыхая воздух, к чему-то принюхиваясь, приблизилось страшное лицо Агафьи. Она тщательно обнюхала его, убеждаясь, что тот без сознания. После чего, немного отклонилась назад, зашептав заклятие.
– Навий талисман в тебя вложу… Волю сломаю… подчиню, – ее раскрытая мертвенно-бледная ладонь приблизилась к лицу Паши.
– Ты теперь мой слух… глаза. Моей темной воли… беспрекословный слуга, – зловеще продолжала шептать она.
С тихим треском, будто скальпелем прошли, в центре ладони разошлась кожа. Медленно потекли тонкие струйки черной крови. В раскрывшейся ране, что-то зашевелилось. Первыми показались черные усики, а потом голова с ногочелюстями, в которых ядовитые железы. Сверху, на голове, виднелись две бусинки глаз, различающих только свет и темноту. Вслед за головой выползало длинное тело с множеством ног. Сколопендра в черной слизи медленно покидала рану, инстинктивно выискивая свое новое место убежища. Как только усики коснулись носа Паши, мерзкое насекомое ринулось прямо в ноздрю. Через миг, ее тело, почти все скрылось, и только хвост еще не успел скрыться, как глаза Паши резко раскрылись от шока осознания, что какая-то тварь вползает ему в нос. Он было дернулся с воплем дикого ужаса, но рука Агафьи легла на его рот, не оставляя шансов даже на последний крик отчаянья. Руки хозяйки, стальной хваткой, удерживали его, не взирая, на попытки вырваться. Секунду, и его взгляд застыл, а тело безвольно обмякло. Агафья тут же, отпустила тело.
– Память обо мне запри, а следы сопротивления сотри, – зашептала она ему в ухо.
Ссадины на лице, от столкновения с толстой ветвью дерева, стали разглаживаться. Царапины рассосались. Сошла краснота. Агафья удовлетворенно посмотрела на результат.
– Иди в свой гостевой дом и ложись спать до утра, – властно скомандовала она, новоиспеченному слуге, после чего шагнула назад, растворяясь в ночи на множество теней.
Медленно, без признаков живости в движениях, Паша встал с земли и побрел в гостевой дом. Сторонний наблюдатель сказал бы, что так ходят люди без воли или зомби колдунов острова Гаити. Однако наблюдать его шествие было некому. Все присутствующие спали, и только луна, была свидетелем происходящего, но она, всегда была на стороне сил темной Нави и никогда не раскрывала секретов непосвященным. Паша зашел в дом. Не раздеваясь, улегся на свободную кровать, в комнате, соседствующей со спальней, где спала Людмила. Так закончилась ночь…