среднего плана) Бим ещё согласен, а на главного не подписывался: вот ещё: для этого же трудиться надо… держать себя в руках… и всё такое. Нетушки–нетушки!
Кроме того, кто бы ему сообщил, что именно в эту минуту КАКИЕ–ТО ТВАРИ снимают с него портрет?
На такого варёного и беспомощного, как он сегодня, можно написать сатиру, в лучшем случае пасквиль. и, вероятно, так и напишут о нём… пасквиль. Причём, в самом неприглядном виде, в таком неприглядном, что все бимовские родственники – жёнка там, детки… возненавидят писаку Егорыча, как лютого своего… тут можно употребить гиперболу «враг» в родительном падеже: кого–чего? – врага, вот чего. «Врун» и «враль» тут не годятся – слишком слабо.
Можно побить Егорыча, если реализует подлость… Розгами, например, и чтобы самим поучаствовать.
«Или обвалять в перьях. Такой приём моден в Америках. Был. Во времена Марка Твена». – это предложение доченьки Бима.
Бим знает: Егорыч относится к его доченьке в общем–то положительно, даже с симпатией. Она живёт в Штатах, а Егорыч не жалует Штаты… За двуличие и чванство, за индейцев и негров, и за всё такое, что Ленин выписал мерзким буржуинам.
А Егорыч всё равно выкрутился, он как бы добрый, сволочь. Он прощает её – на словах, вместе с мамочкой и папочкой Бимом, которые послали доченьку в Штаты, а девочка – не будь дурой – возьми, да и пристройся там. Навсегда, наверное. Если не грянет чего.
Но об этом сейчас Бим не думает.
Кто–то шепчет ему… Будто на кепке сидит, и шепчет. А шепчет так: «прикинь: ты же всё равно варёный, так представь – ты и есть вареник, на сегодня, не боись, спрячься за вареником, ты же умеешь, никто не трогает вареников, вареники они безобидные, главное – не горячись».
Понравилась Биму подсказка кого–то.
А как вжился в роль «вареника», то плюнул на обязанность быть гражданином России и достойным путешественником по европам… Тем более бумаг не подписывал, служить не нанимался, обещаний не давал. Так что прекратил всякое сопротивление… внешним обстоятельствам, так сказать. И поплыл согласно течению. А течение оно знает. Течение на судьбу похоже.
***
План Малёхи по обезжи… обезво… по обезвреживанию Бима сработал на все сто: дурь, чёрт её задери, проникла во все поры бимовского организма.
Откель Малёхе знать, что организм Бима не так слаб, каким кажется?
Бим был в армии и прошёл «школу армейского дурака».
А Малёха, если округлить, не был нигде.
Малёха был сыром в масле.
А это две житейские разницы – сыр в масле и армейский дурак, пусть даже «варёный с устатку».
Так что все бимовские похихикивания и буквоедское исполнение приказов сверху, когда он нога в ногу повторял общественные акции и отрешённо копировал телодвижения товарищей… всё это, – окажись зритель там, – показалось бы естественным; а если бы знали существо дела, то оценили бы игру актёра Бима как восхитительную.
Мы–то суть понимаем: так: дурь с табаком – это мощное средство для сбивания с ног новичков. Как водка для чукчи. Бим таковым и оказался. И это странно: такой самостоятельный чувак, хоть и дедушка, а дурь изучить не сподвигся.