щеке, чтобы я подняла взгляд и сосредоточилась на нём. Алые глаза слегка прищурились, выражая беспокойство. За окном появились лёгкие сгустки тумана. – Тебя кто-то обидел? Что-нибудь болит? Ты же знаешь: ты можешь говорить мне всё, что угодно.
Я люблю тебя! Ты само совершенство! Но этого я сказать точно не могу… И всё же кое-что можно попробовать провернуть. Как ни смотри, Элвин – сын герцога, который устраивал меня сюда на работу. У них в документах должны быть зафиксированы имена всех горничных. И моё в том числе. Но мне к документам доступ закрыт, а вот сыну… Во всяком случае, хотя бы просто глянуть. Вот только… как это донести до парня, не вызывая лишних подозрений?
– Элвин… – произнесла я, указав на герцога. Тот не смог сдержать лёгкой улыбки. Небо за окном тут же стало ярко-голубым, белоснежные облака похожи на плотненькие кусочки ваты, а деревья и растения в саду зацвели ещё сильнее. Весна – одним словом.
– Ты запомнила… – радовался герцог.
– Элвин… – повторила я, вновь указав на него, а после указала на себя, но ничего не сказала.
– Дурнушка, – решил помочь Элвин, но я лишь отрицательно покачала головой. Это заставило парня озадаченно приподнять брови. – Дур… хм, – отвёл взгляд. – Действительно… У тебя же должно быть своё имя. Мне крайне неловко, прости, – извинился Элвин, положив ладонь мне на голову и слегка погладив. – Ты мне скажешь, как тебя зовут?
На это я лишь вновь опустила взгляд и тяжело вздохнула. Я бы назвала, если бы мне хоть кто-то рассказал о нём. Может, я зря стараюсь? Ну, была бы Дурнушкой и дальше. Какая разница? А имя бы просто придумала.
– Ты его не знаешь… – неожиданно понял парень, наблюдая за мной. – Не знаешь своего же имени…
Ну, а как его узнать, когда все, кому не лень, обращаются к тебе, используя это глупое прозвище? Ладно, позже что-нибудь придумаю. Благо, теперь имеется голова на плечах.
– Не переживай, – произнёс Элвин, вновь обхватив моё лицо ладонями. – Я обязательно узнаю твоё имя. Просто чуть-чуть подожди, мой милый друг. Ты же не против, чтобы я пока к тебе так обращался?
Я тут же отрицательно покачала головой, мол, совсем не против. Более того, почувствовала, как сердце снова и снова пропускает удары. Ох, этот его голос… С таким голосом пусть хоть кочергой меня называет. Совсем не против.
– Я рад, – отозвался герцог, после чего обнял меня, словно пытался успокоить и утешить ребёнка, чтобы тот не плакал.
Вот только я совсем плакать не хотела. Скорее, думала о том, как бы удержать свои шаловливые ручки, которые так и тянулись прикоснуться к мистеру совершенство. Мне было немного страшно представлять, что он думает, когда прикасается к женщине-гусенице, у которой не тело, а сплошная жировая складка. Но Элвин слишком благороден, чтобы хотя бы дать понять, что ему неприятно.
Наоборот, его объятия стали ещё крепче, словно давали разрешение на то, чтобы и я обняла его в ответ. И как только мои ладони коснулись его спины, услышала женский голос со стороны:
– Что… вы делаете?
Я