воля – дополняют друг друга, выступая в единстве.
Утилитаризм моизма и изложенные выше представления о нравственности Конфуция как основателя конфуцианства «совпадают во многом, различаясь в малом», приводят в понимании и определении экономической нравственности к одной и той же цели, но разными путями. Например, Мо-цзы, как классический представитель школы моистов, в своей концепции утилитарности полагал, что экономическая добродетель – справедливое получение выгоды. Справедливость и выгода едины, то есть справедливость – это польза[50].
Как видно, Мо-цзы определяет справедливость или несправедливость наличием или отсутствием пользы: если есть польза, то это справедливо, в противном случае справедливости нет. Здесь экономическая добродетель определяется или обусловлена интересами. Мо-цзы использует другой путь к обоснованию экономической добродетели и истолковывает ее приравниванием выгоды к справедливости, лаконично поясняя, что экономическая добродетель – справедливое получение выгоды.
Во времена династии Мин Ван Шужэня спросили, можно ли добродетельному человеку обойтись без музыки, женщин, торговли и выгоды? На что он ответил: «Конечно, нельзя. Но если вы учитесь усердно, то нужно убрать лишнее, мусор, чтобы он не грудился и не мешал на пути к цели, тогда достичь ее будет легко и просто. Добродетельному человеку нужно лишь правильно и умело относиться к чувственным удовольствиям и выгоде, тогда ему будет все ясно и не скроется от понимания, что чувственные удовольствия и торговля, так же как все прочее, следуют законам неба». Иными словами, добродетель не исключает чувственные блага и выгоду, но они не обязательно согласуются с ней, а ключевым является именно достижение добродетели[51]. Чувственные удовольствия и материальная выгода пребывают в согласии с естественными правилами лишь тогда, когда соответствуют добродетели, в противном случае они ей препятствуют.
В-третьих, экономическая добродетель – это человеческая, социальная добродетель. Мыслитель Дун Чжуншу периода династии Хань придерживался натуралистической этики и считал, что единство выгоды и справедливости является предпосылкой для единства тела и души, без единства справедливости и выгоды нет телесного и духовного единства. «Небо сотворило человека, чтобы он создал праведность и пользу. Польза питает тело, а праведность питает сердце; сердце не может быть счастливым без праведности, и тело не может быть в покое без пользы», – говорил мыслитель. Распространив эту логику на экономику, получим, что выгода, польза и нравственность сосуществуют. Они органично объединены в экономической добродетели, представляют значимую сферу человеческой жизни и являются важнейшей потребностью общества. Поскольку добродетель в экономике – это добродетель человека, общества, то экономика обязательно должна быть добродетельной экономикой гармонии между людьми.
Французский экономист Фредерик Бастиа в своей книге «Экономические гармонии» писал: