генералом.
– Рад, Матвей Иванович, что твоя невиновность доказана сенатским судом. У меня никто не страдает безвинно!
– Да, ваше величество! Правда всегда торжествует…
– Что сделать с твоими врагами? – жестко спросил император.
– Простить их, государь! – просто ответил Платов[197].
– За труды и подвиги твои, Матвей Иванович, изволили мы наградить тебя командорским крестом ордена Святого Иоанна Иерусалимского!
Платов, сколь можно сердечно, поблагодарил императора, а Павел уверенно-привычным движением рук возложил на него знаки этого, неведомого Платову, ордена, учрежденного совсем недавно. Потом император располагающе взял Платова под локоть и, прохаживаясь с ним по обширной зале, стал объяснять удивленному Платову, что он принял решение стать союзником Франции и объявить войну Англии:
– Англичане, эти вечные интриганы, приготовляются сделать нападение флотом и войском на меня и на союзников моих датчан и шведов, – растолковывал он Матвею Ивановичу свой план. – Я готов их принять, но нужно их самих атаковать там, где удар наш может быть чувствительней и нас меньше всего ожидают. Заведение их в Индии самое лучшее для сего удара. И первыми туда, в Индию, с легкой артиллерией, через Бухару и Хиву, пойдут донские казаки во главе с тобой, Матвей Иванович, и с атаманом Василием Орловым, первым помощником коего с сей минуты ты назначаешься.
Заметив откровенное недоумение на лице Платова, император пояснил:
– Атаману Орлову я отправил рескрипты о необходимости подготовить все Войско Донское к походу, послать своих лазутчиков, приготовить провиант и фураж, осмотреть дороги от Дона до Оренбурга и далее к реке Индусу. Карты я послал с фельдъегерем Орлову на Дон. Даю тебе, Матвей Иванович, три дня на сборы и, с Богом, в дорогу. Все богатства Индии будут вам за сию экспедицию наградою![198]
Платову вернули его саблю, принимая которую он сказал: «Молю… Творца моего, чтобы благословил меня, если то нужно будет, снова обнажить меч мой на поражение того, что дерзнет против государя моего, которому предана душа моя, и за которого все охотно рад положить живот мой»[199]. В последующие два дня Матвей Иванович был принят великими князьями, своими давними знакомцами, Александром Павловичем и Константином Павловичем, от которых, как писал его биограф Николай Смирный, «имел счастье встретить высокое к себе благоволение и милостивое участие в судьбе его»[200].
Три дня спустя Платов покинул Санкт-Петербург и на фельдъегерской тройке помчался на любимый Дон, где он не был столько лет кряду.
Индийский (Оренбургский) поход
Марш сорока одного казачьего полка с частями усиления – всего 22 тысячи человек – без дорог на тысячи километров по весенней степи, форсирование сложнейшей водной преграды, реки Волги, не имели аналогов в тогдашних европейских армиях. И тем не менее был успешно осуществлен без санитарных потерь!