ответил лекарь. – Мы обязаны сообщать о твоём состоянии близким, и по их запросу я испрашиваю твоего позволения на визит.
– Я приму только её в парке, – сказал я официально. – Немедленно.
– Как скажешь, боярин, – молвил лекарь и удалился.
Да вот стал я боярином. Мне долго не говорили, но, когда я стал ходить, лекарь просто вынужден был сообщить, что машина наша сгорела, а с ней нашли пристёгнутые, обугленные трупы отца, мамы и брата…
Тётка моя являлась младшей папиной сестрой. Не, были у меня ещё дядя и тётя, только мамина родня совсем не рассматривалась в вопросах наследования – у неё свой род.
Вот сестрица бати и явилась, дабы лично убедится, что я живой и в здравии, и что ей не видеть боярского звания. Тёть Свету – так её звали – я бы совсем не назвал обабившейся. Она поддерживала фигуру, несмотря на третьи роды, и чем-то непреклонным и решительным в лице походила на отца.
Тетя совсем не задавала мне глупых вопросов – она же была магом и даже состояла в Московском клане. Без особого чувства выразила мне соболезнования. И предложила продолжить реабилитацию в госпитале на год, а она пока приглядит за хозяйством.
Ага. Это означало наделить её временными правами, которые через год могут стать постоянными, если я влезу в какую-нибудь историю от нефиг делать!
Я твёрдо официально сказал, что намерен исполнить волю отца – поступить в Кадетский корпус при Академии Генштаба Московского княжества, а за хозяйством присмотрят мои уполномоченные.
– Да, боярин, – молвила тётя Света спокойно.
Другого ответа она и не ждала… если я действительно в себе.
Глава 3
Перевели меня на амбулаторное лечение. Попросту разрешили быть дома, отметить День Рождения, но через полгода или в случае обострения попросили обратиться в госпиталь. Доставила мою одежду наша московская экономка Миланья, добродушная пухлая тётка средних лет. На той же машине в сопровождении двух крепких молодцев поехали из загорода через всю Москву практически в центр.
Молодцев звали Авдей и Мухаммед. Авдей ехал рядом с водителем, Мухаммед прикрывал меня справа, а Миланья слева. И это не обсуждалось!
Когда залезал в машину, первым делом я тайком глянул на себя в салонное зеркало. Волосы тёмно-русые, черты правильные. Даже слишком. Те же, что у папки, тонкий нос и заострённый подбородок. Хорошо, хоть веснушки ещё остались.
Бугаи на моём фоне смотрелись увальнями, но я точно знал, что они способны на многое. Парни формально принадлежали к отцовской дружине, а фактически являлись положенными нам по боярскому статусу телохранителями. В живых они остались только потому, что в машине им не было места.
Отца ведь вызвали внезапно под конец уже отпуска, а вторую машинку поставили на профилактику. Он и решил тогда обойтись без охраны. И правильно сделал – они в той ситуации ничем помочь не могли. Один из них бы погиб с отцом…
Да,