посмотрел на меня.
Я же надвинул на свою физиономию гримасу, выражающую удивление и лёгкий шок:
– Какой ужас! – трагическим голосом, но не громко, воскликнул я, – ведь мои окна как раз на лес и выходили. И я тоже мог пострадать!
– Но не пострадал, – подхватил следователь, – и именно поэтому ты и будешь в этом деле главным свидетелем, – он обличающим жестом ткнул в меня указательным пальцем, – а потом, скорее всего, и обвиняемым!
– Это почему это? – совершенно натурально возмутился я.
– Это потому, что их убить было больше некому! – выложил свои умозаключения этот неординарный сыщик, – только твои окна туда смотрели!
– Дело в том, что вчера я заказал ужин в номер, но так устал, что съел всего пару кусочков мяса, – мой проникновенный голос не оставлял никаких сомнений в правдивости этих свидетельских показаний, – а потом на меня такая сонливость накатила…
– То есть ты, Алейс, хочешь мне сказать, что спал и ничего не слышал? – набычился орденец.
– Так оно и было, Майлгун – согласился я.
– Не Майлгун, а отец Майлгун, – возмутился следователь, и даже грохнул своим немаленьким кулаком по крепкой столешнице.
– В таком случае, – ледяным голосом ответил я, не Алейс, а мастер Алейс, – правда, кулаком стучать по столу не стал, чтобы не обострять.
Следующие тридцать секунд я, широко улыбаясь, смотрел в блёклые, исчерченные красными прожилками гляделки отца Майлгуна.
– Хорошо, – следователь освежился хорошим глотком пива, – кто может подтвердить, что ты спал?
– Я думаю, – что если ты хорошенько опросишь персонал этого заведения, то наверняка найдёшь какого-нибудь свидетеля.
– Вот как? – поднял седую бровь следователь, – что-то я не понял тебя, мастер Алейс. Объясни, будь добр.
– А что тут понимать-то? – хмыкнул я, – в мясную подливу мне сонного зелья кто-то подмешал. Мясо ещё должно в моей комнате стоять, так что пока даже есть возможность проверить мои слова.
– Это конечно, здорово, – закряхтел отец Майлгун, – только вот погибшие были весьма авторитетными людьми. В этих местах их знали и уважали все, – а ты, мастер Алейс, пришёл неизвестно откуда, направляешься неизвестно куда. Подозрительный ты. И должного почтения ко мне, как к представителю власти, не проявляешь. Нехорошо.
Кажется я понял, где собака порылась. Доблестные представители ордена, выдвигая против путешественников абсурдные обвинения, судя по всему, просто укрепляли своё благосостояние. Хотя, может и отцу келарю тоже что-то перепадало, в общак. Кто их знает, какая там сложилась структура финансовых потоков, и кто с кем делится. Меня, это, по большому счёту особо и не интересовало.
Но, этот момент надо прояснить. Хотелось бы поскорее переместиться в столицу баронства и приступить к выполнению своей программы. И если для этого придётся стать взяткодателем, то я и на это готов, в разумных пределах, разумеется.
– Мы же с вами взрослые люди, – мой