если не хочешь, чтобы люди не поняли все неправильно, – и как его друг едва удерживается от того, чтобы провалиться под землю на уровень вырытой для гроба ямы и лечь рядом, лишь бы не испытывать этого стыда еще несколько минут.
Александр сглотнул горький, застрявший в горле комок и тряхнул разметавшимися темными кудрями. Капли воды плавно скатились по полукруглым спицам зонта, повиснув на их кончиках и сорвавшись на приподнятое лицо Амелии. Рыжая копна волос позади неё нехотя повернулась, открывая Александру миловидное веснушчатое лицо Ланы Блейк. Висок тут же пронзила острая боль, стоило встретиться с девушкой взглядом, и Алекс поспешно отвёл глаза, но из достойных внимания объектов он мог найти только Алана Маккензи или свою сестру. И он решил остановиться на последнем варианте.
– Не только ты любила Эйлин, – Александр снова раздражённо тряхнул головой, и его взгляд метнулся на Лану, а затем обратно на лицо Амелии. – Я имею такое же полное право находиться здесь, как и ты.
Амелия ответила не сразу. Она долго – как показалось Александру – смотрела на него, недовольно поджимала губы, напоминая их мать, и стискивала пальцами до побелевших костяшек рукоять аккуратного зонтика. Амелия прожигала его взглядом учителя, которой хочет, чтобы ты сам осознал свои ошибки. Но Александр не видел их. Он не понимал, в каком направлении ему нужно двинуться, чтобы разглядеть тот маленький огонёк света, что приведёт его к сути происходящего с его жизнью. И сколько бы он ни прислушивался к себе – в ответ доносилась лишь тишина. Его мысли были пусты, а лицо человека в зеркале казалось чужим.
Александра Куэрво не существовало. Была лишь его погрязшая во лжи оболочка.
– Ты никого не любишь, Алекс, – когда губы Амелии разомкнулись, слова ядовитыми каплями повисли на его пиджаке, прожигая ткань ровно напротив сердца. – Ты любишь только себя. Ты самый эгоистичный человек, которого я когда-либо знала. Ты ценишь только себя. И не пытайся убедить меня в обратном. Я слишком хорошо тебя знаю. А теперь пошёл вон. Тебе здесь не рады.
Александр едко хмыкнул и, сделав шаг вперёд, почти вплотную приблизился к сестре.
– Неужели ты даже на секунду не можешь предположить, что ошибаешься? – прошипел он, нависая над Амелией. – Моя милая старшая сестричка. Ты не идеальна и не знаешь всего. Очень жаль тебя разочаровывать. Ты так же лицемерна и эгоистична, как и остальные. Тебе не нужна была такая подруга, да? Ведь это расстраивало родителей. Но так ты могла раздражать их еще больше. Не пытайся убедить меня в обратном, Амелия. Не тебе упрекать меня в эгоизме. Ты не смеешь говорить мне хоть что-то после того, как использовала всех вокруг себя.
Хлёсткая пощёчина, казалось, привлекла к себе внимание всех, кто находился рядом с ними. Александр жмурился, ощущая, как толстые ледяные капли дождя обжигают щеку. Лана стояла прямо перед ним, выскочив из-за спины Амелии, как черт. Она стояла прямо перед ним, сжимая руку в кулак. Было глупо с его стороны на мгновение подумать,