«би» в «бисентенниал»[15], детка? – не отрываясь от машинки, спросил Луис.
– Ты не би, пока не признаешься, – отмахнулся Джордж.
– А – это неправда, В – откуда тебе знать, С – все мы хоть капельку би. И ты не исключение.
– Что за хуйня у тебя на пальцах?
– На каких?
– На тех, что у тебя на ногах, в сандалиях, как у центуриона, – уточнил Джордж. Вообще, сандалии были вполне ничего: кожаные, с медными кольцами, очень по-библейски. Смущал лишь ряд бесформенных ногтей, напоминавших «Чиклетс»[16].
– Ты про мои великолепные ногти?
– Видеть их не могу.
– Сделал себе педикюр и купил лак пяти цветов, так как не мог определиться, а это же бисентенниал! Красный, белый и голубой – это клише. И глянь, что за прелесть! И они мне (постукивая пальцем по груди Джорджа) нра-вя-тся. Короче, мой широкоплечий друг, отъебись-ка.
Он вернулся к своей работе.
– А ты здесь зачем?
– Просто хотел поглядеть, как дела, – ответил Джордж.
– Нет тут никаких дел. Ну, кроме твоего. Глашатай возвестил о твоих коитальных похождениях.
– Господи, что, уже?
– Видел в «Чоксах»[17] Джо, он вчера ночью пил с Робби и Логаном в Вест-Энде. Там он узнал, что ты ушел от них с какой-то девушкой, и больше они тебя не видели. Он махнул на тебя рукой через шесть, ну, может, семь секунд.
– Мы говорили о Ницше. Коитуса почти не было.
– Кончай заливать!
– Ладно, ну было, до утра, да. А до этого мы к нему шли несколько часов.
– О-о-о-о, – протянул Луис, как будто увидел фото ребенка или котенка. – Это так мило!
– Дискуссии о коитусе. Что мы чувствуем. Что это значит. Почему бы нет. Влажные поцелуи. Возложение рук. Снова разговоры о чувствах. Семейные истории, вкратце. Наблюдения за сигаретным дымом. Еще больше поцелуев и разговоров. Мы голые, славно устроились на холодном сухом песке. Только лежим на кровати, в трусах. Сперва играл Майлз Дэвис, потом Blind Faith[18] на повторе. Должен сказать, что, кроме Presence of the Lord, на повторе альбом не звучит. Потом Билли Кобэм, потом снова он, хотя слушаешь его и не знаешь – во второй раз или в восьмой. Откровения под кайфом и тому подобное дерьмо. Потом, наконец, мы уснули. Сладостное пробуждение. Стояк, как дерево в окаменевшем лесу. Ее это позабавило, ей было интересно, даже возбудилась немного. Какое-то время она была поглощена этим зрелищем, во всяком случае, так мне казалось. А потом устроилась на нем, как скатерть на столе в одной из тех реклам, где скатерть падает на стол в замедленной сьемке. Ты точно такое видел.
– Как будто их постирали с «Вулайтом»[19]?
– Именно. Или с «Бреком»[20].
– «Брек» для волос.
– Хуй тоже может упасть.
– Да, может. Как бы там ни было, из-за тебя я весь горю.
– Уйми стояк.
– Все началось с каменного леса.
– Держи