были последние слова, которые слышал Карса. Боль в руках и ногах лишила его сознания.
Над ним стояли какие-то люди и говорили между собой по-малазански.
– …Глазам своим не верю. Потрясающая способность тела к самоисцелению. Видел следы от кандалов? Они обескровили ему кисти рук и ступни. Да окажись на его месте кто-то другой, участь была бы печальна – калека на всю оставшуюся жизнь. Мне бы пришлось укоротить ему и руки, и ноги.
– Интересно, все фенны такие живучие? – спросил другой голос.
– Не знаю. Я даже не уверен, фенн ли он.
– А кто же еще? Смотри, какой великан: вдвое выше нас.
– Мне сложно сказать, сержант. Пока меня не послали сюда, я некоторое время торчал в Ли-Хене. Жуткая дыра: полдюжины кривых улочек, столько же таверн, где рассказывают всякие небылицы. В том числе и про феннов. Живых великанов уже десятки лет никто не видел. Этот – первый. Помнишь, в каком виде вы притащили его сюда? Мало того, что какой-то живодер заковал беднягу в слишком тесные кандалы. Над ним еще и измывались. Били по лицу. Несколько ребер сломали. Похоже, что орудовали кулаком. Не хотел бы я встретиться с тем, у кого такие кулаки. Но парень удивительно живуч. Гляди, сержант. Следов побоев на лице уже почти не осталось. Думаю, что и ребра скоро срастутся.
Карса не торопился открывать глаза и слушал, что малазанцы скажут дальше.
– Значит, можно не опасаться, что он умрет? – уточнил тот, кого называли сержантом.
– Ага.
– Что ж, спасибо тебе, лекарь. Можешь возвращаться к себе.
Раздался стук сапог, затем хлопнула тяжелая, окованная железом дверь. Теблор по-прежнему лежал зажмурившись. Рядом кто-то громко засопел.
Снаружи долетали приглушенные крики. Каменные стены искажали звуки, и все же Карсе показалось, что он узнал голос Сильгара. Воитель открыл глаза. Взгляд его уперся в закопченный потолок, слишком низкий, чтобы можно было выпрямиться во весь рост. Он лежал на полу: засаленном, покрытом такой же грязной соломой. Окон в помещении не было; света, лившегося сквозь решетки двери, едва хватало, чтобы разогнать сумрак.
Лицо отчаянно болело. Что-то жгло ему лоб, щеки и нижнюю челюсть.
Карса сел.
В углу скрючился какой-то мужчина. Заметив, что его сосед проснулся, он сказал несколько слов на незнакомом теблору языке.
У воителя ныли кисти рук и ступни. Во рту все пересохло. Карсе казалось, что вместо слюны он глотает песок.
– Если ты фенн, то должен меня понять, – произнес незнакомец по-малазански.
– Я тебя понимаю, но я не фенн, – ответил ему Карса.
– Слышал, твоему хозяину не очень-то нравится, что его заковали в кандалы.
– Значит, Сильгара тоже схватили?
– Разумеется. Малазанцы любят арестовывать всех, кто кажется им подозрительным. Он уверял, что якобы ты – его раб и сбежал раньше, чем тебя успели заклеймить. А по малазанским законам, раз клейма нет, то никакой ты не раб. Зато твой хозяин – преступник.
– Так оно и есть. И когда малазанцы меня освободят?
– Вряд ли