крыша у меня поехала… Вот и заорал.
– И я себя видел… А потом взрыв… Ну всё, уходим. Потом обдумаем, что это было и что за гости к нам приходили. Шевели колготками, а то они тебе больше не понадобятся…
– Это точно, – заспешил Николай, морщась от боли. – Если менты нас возьмут, ноги враз повыдёргивают, и руки тоже. Зону нечем топтать будет.
Друзья спешно, на сколько могли, спустились по лестнице и вышли на улицу.
– Куда? – вертит головой Николай.
– Давай направо, – держится за правый бок Юрий. – Ребро, что ли, сломал? Здесь недалеко скамейка есть, с неё хорошо это место просматривается, а нас не видно будет. Ты чего рот раззявил?
– Тебе не кажется, что город изменился? – осматривается Николай. – Вроде наш город, а вроде…
– Ночью всегда так кажется. Пошли давай.
– Да нет, что-то поменялось, но не могу понять чего, – спешит Николай за Юрием.
Друзья минут двадцать просидели на скамейке, но полиция так и не появилась возле их ночлежки. Странно, конечно, ведь такой хлопок наверняка по всему району был слышен.
– Так чего там в пакете? – гладит Юрка правый бок. – Чего они прятали?
Николай достал пакет и стал отдирать скотч. И вдруг наступила непонятная тишина.
– Ты чего притих? – толкает локтем Юрий Николая. – Помер, что ли? Э…
– А…и…у, – промямлил Николай.
– Чего? – отодвигается Юрий от Николая. – Ты чего мямлишь? Бомба, что ли?
– Ты не поверишь, – шепчет Николай, – здесь… деньги…
– Деньги? – подпрыгнул Юрий. – И сколько там?
– Да откуда мне знать, – вытирает Николай выступивший пот с лица. – Может, три… или пять. А может, десять…
– Да чего десять-то? Говори толком…
– Лимонов, чего…
– Десять миллионов? – опустился на скамью Юрий.
– А может, и все двадцать… Пятитысячные здесь. Что-то плохо мне. Воздуха не хватает. Давление, что ли.
– Да иди ты… Ну-ка, дай взгляну.
– Ага… Тебе дай. Может, ты сбежишь. Ищи тебя потом. Нет уж, пусть у меня побудут, так надёжней.
– Ты чего, придурок? – вновь поднимается со скамьи Юрий. – Это я-то сбегу? Как у тебя язык только поворачивается такое обо мне говорить. Дай, говорю, посмотрю…
– Не дам, – суёт свёрток за пазуху Николай.
– Дай сюда, – вцепился Юрий в телогрейку Николая.
– Не дам, – зажал руками свёрток Николай.
– Ах ты, гадина жадная, – что есть сил толкает Юрий Николая. – Это я пакет нашёл, понял. Я его увидел, понял. Если бы не я…
Николай не смог усидеть на скамье от толчка Юрия. Он упал возле скамейки, но рук от груди так и не убрал.
– Дай сюда, сказал, – вцепился Юрий в телогрейку Николая, с силой её дергая. – Я тебе сейчас морду набью, гадина жадная.
– Я хотел всё поделить. Всё по-честному хотел, но теперь, – пыхтит Николай, сворачиваясь клубочком, – ни копейки не получишь. Шиш тебе, а не деньги. Хоть убей, ни копейки не дам…
– Да