оттенков.
– Знаю.
– Тогда почему не сделаете ремонт? Вместо того, чтобы пихать мне деньги, могли бы и потрудиться, нанять бригаду для отделочных работа. В конце концов, самому переклеить обои. Чёрный – не лучший цвет для ребёнка.
– Это временная комната. Его – чуть дальше. Чтобы мне было удобнее бегать по ночам к нему.
– Вы один с ним по ночам?
Хочется прикрыть распахнутый от удивления рот ладошкой.
Этот мужчина нянчится ночами с сыном? Не поверю! Я думала, Зинаида с Огоньком круглые сутки. А тут… Как представлю, что Игорь встаёт со своей кровати в четыре утра, идёт до кроватки, чтобы понянчить сына…
Тепло так становится.
– Да.
– Ненадолго ведь?
– Сомневаешься, что я не справлюсь?
– Нет, просто… Ребёнку нужна мама.
Замечаю многозначительный взгляд в мою сторону.
Кажется, я ляпнула что-то не то.
– Вы ведь простите Машу?
Зачем? Зачем я лезу в это?!
Чёртов женский интерес!
И скребущее на душе чувство. Я бы убила, если бы мой муж навредил нашему малышу. И на шаг бы приблизиться не дала. Но я же мама… Что чувствует по этому поводу отец? Испытывает те же эмоции? Или более лоялен? Отходчив?
– А ты бы смогла? – ледяной тон, который в последний раз я слышала при разговоре с Машей, вызывает мурашки по всему телу.
Глава 17
– Нет, наверное, – обхватываю себя руками, обнимая.
Дальше диалог не клеится. Дорога до дома занимает сорок минут, которые я сижу в наушниках. Переписываюсь с Валерой, тот всё же решил сегодня остаться в доме родителей.
Мучиться мне сегодня одной. Может, к сестрёнке поехать? Нет, хватит на сегодня покатушек. Я даже не знаю, как дойти до подъезда от машины. Покровский из-за изобилия машин во дворе приткнулся, куда мог. С его-то габаритами… Не везде влезешь.
– Спасибо, что подвезли.
– Сама дойдёшь или за ручку повести?
Был бы тут Валера, я бы попросила его взять меня за руку! Но тут…
– Сама, – бурчу под нос. Открываю дверцу, смотрю под ноги. Огромная лужа…
Бабах!
Тут же захлопываю её обратно и крепко сжимаю зубы.
Я соберусь и пойду! И никого о помощи просить не буду!
– Почему ты так боишься?
– Это личное, не стоит углубляться.
– Говорит девушка, невольно знающая о всём, происходящем в моей семье.
Закусываю губу. Неловко. Так-то он прав.
– В детстве меня придавило деревом, – я демонстрирую ему небольшой шрам на предплечье. – Я была настолько слабой, что не смогла его убрать. Поэтому лежала полчаса на улице, в грязи, слушая гром. Детская травмочка.
И хоть я выросла, страх остался.
– Считаю, у нас один-один.
– Сойдёт, – обнажает свои белые зубы в улыбке. У него клыки, как у вампиров…
Зачем-то открывает дверь и выходит из машины.
– А это ещё зачем? – шепчу себе под нос, внимательно наблюдая за каждым шагом Покровского.