шагнула и застыла у порога, припечатанная внимательным, прошивающим насквозь взглядом. Кстати, сразу заметила нашу белую папку на его столе, даже не раскрытую.
– Он мне живым нужен, – вдруг сказал он кому-то по телефону, оглядывая меня с головы до ног. – Так что поаккуратнее там.
Он говорил, но так и продолжал буровить взглядом, словно во мне было что-то особенное для его внимания. От этого стало так нервозно, что даже кожа зачесалась.
– Все, давай, наберешь, – произнес он и отключил звонок.
И вдруг стало так смертельно тихо. И я в центре чего-то непонятного. Запахло какой-то опасностью. Что только подтвердилось, когда мужчина вдруг произнес:
– Раздевайся.
***
Это был тихий ужас. На секунду мне показалось, что я сейчас умру. Когда демон в мужском обличии говорит тебе, двадцатитрехлетней девственнице, «раздевайся» – это очень страшно. Не для такого момента я себя берегла.
– Простите, но… – попыталась я возразить.
Но он даже не стал слушать.
– Говорить не обязательно. Раздевайся, – повторил, начиная закатывать рукава своей черной рубашки.
И выглядел ведь так грозно, что я по-настоящему побоялась произносить что-то еще. Казалось, что убьет меня, если ослушаюсь. Причем голыми руками. Потому что это был достаточно жилистый мужчина. И убегать ведь страшно. И тело совсем отказывалось слушаться. Особенно когда Сафронов подошел ко мне вплотную и спросил:
– В чем дело?
На какое-то время я забыла, как разговаривать. И что это вообще нужно сейчас сделать. Потому что вблизи он еще страшнее, когда буквально сплющивал своей грозной аурой. Будто бы порвет, если посмею его чем-то рассердить.
– Я не… – попыталась промямлить хоть что-то.
Но этот мужчина опять не собирался меня дослушивать.
– Девственница, что ли? – вдруг спросил он.
От чего я невольно вскинула глаза и уставилась в его холодные. Угадал ведь.
– Вот так сюрприз. Неожиданно, – произнес он, наклоняясь к моему лицу и почти проводя носом по щеке, словно нюхая свою добычу.
После чего приблизился губами к моему рту и спокойным тоном сказал:
– Так сними уже свое чертово платье, пока я не порвал его на клочья.
Это была настоящая угроза. Такая, какую сложно игнорировать. Поэтому я все-таки потянулась к молнии на платье, расстегнула его дрожащими руками и так же несмело сбросила с плеч. Может, он просто посмотрит на меня и отпустит?
А он действительно начал смотреть. Разглядывать со всех сторон, даже за спину зашел. В этот момент я сильно пожалела, что на мне миниатюрный черный комплект ажурного белья, а не слитный купальник из шестидесятых. Тихо хмыкнув, Сафронов стал отходить к кожаному дивану, попутно расстегивая ремень и свои черные джинсы. Звонко лязгнула бляшка. А когда он повернулся ко мне лицом и вальяжно опустился на диван, раскидывая руки на спинку, я откровенно ужаснулась, увидев его мужской и обнаженный, самый настоящий орган.
– Приступай, малышка, –