он, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Двадцать шесть, – вместе ответили Иверин и Ричардин.
– Семь лет разницы… – грустно подытожил Ларти и вопросительно посмотрел на Ричардин в поисках поддержки.
– Ты посещаешь его курс?
– Закончила эту программу в прошлом году.
Ларти взял кружку, потом снова поставил ее и с тревогой посмотрел на дочь.
Ричардин молчала, Иверин знала, что означает это молчание. В ее голове прокладывались разные линии развития событий, затем оценивались как деструктивные, нейтральные и оптимальные, оценивалась их вероятность, сопутствующие запускающие факторы. Но поделившись с матерью, она словно передала проделанную ею ту же работу на проверку.
– Детка, ну почему он? – задал риторический вопрос Ларти. – У вас столько замечательных ребят на вашем потоке и… А как же Арен? Через год вы разъедетесь по профессиональным корпусам, появятся новые знакомства.
– Иверин, – начала Ричардин, и они с Ларти повернулись к ней, обратившись в слух. – Ты права, ситуация нетипичная. Формально вы ничего не нарушаете, возраст согласия пройден, тебе девятнадцать. Но этически картина другая. Начав отношения с курсанткой, он создает плохой прецедент. Что если другие преподаватели последуют его примеру? Что если ему разонравится эта курсантка и он захочет сменить ее на другую? – Иверин опустила глаза, послушно играя скромность. – Да, это неприятно, но фантазии отличаются от реальности, – продолжила она. – Для корпуса эта ситуация не желательна, они постараются устранить ее и не допустить повторения. У него и у тебя в личном деле появится соответствующая запись. Я не буду спрашивать, стоит ли оно того. Но я прошу, чтобы ты хорошо подумала.
Вердикт был вынесен.
– Ив, подумай о профессиональном распределении. Вдруг для направления, которое ты выберешь, это окажется критичным? – поделился своими опасениями Папа Лари.
– Спасибо. Это все, что мне нужно было услышать, – Иверин улыбнулась. – Мам, как думаешь, сколько мы сможем встречаться до того, как корпус узнает?
Ричардин задумалась, раскидывая в уме очередную сеть подсчетов.
– Если вы не будете пересекаться в корпусе, встречаться только у него… Насколько я помню, у Вудсона, которого сменил Джайн, была стойкая неприязнь к учебному городку, и коттедж он снимал ближе к выезду из городской зоны…
– Из-за пасеки, – улыбнулась Иверин, вспомнив чудаковатого преподавателя.
– … позитивный расклад – около двух месяцев. Потом регулярность ваших встреч вызовет внимание в учебном корпусе, а до этого, естественно, у Службы Дружеских Связей.
– Значит, я рассчитываю на полтора, – подвела итог Иверин. – Мам, а что у него со здоровьем?
– Информация закрыта для обсуждения, – покачала головой Ричардин.
Это означало, что настаивать бесполезно.
– И что, мы будем делать вид, что все в порядке? – уточнил Ларти.
– Решать Иверин.
В своей комнате, в мессенджере, ее ждало сообщение
«Спокойной