началом новой жизни. Жители достают из тайников бесценные семена, выращивают рассады, начиная усиленную подготовку к приходу, как говорят в простонародье, следующего «черного» года.
Год пробуждения природы заменяется годом Равновесия. Природа продолжает крепнуть, благоухать и дарить жителям вдохновение и возможность трудиться. Земля покрывается зеленью, очищаются водоемы.
Год Шафрана приносит плоды созревшего и созревающего урожая. Почти вся земля Адияко усеивается ярчайшими оттенками самых различных и невероятно красивейших цветов. Ночное небо окрашивается в алый. Тепло воздуха повышается днем, и начинаются сезонные ливни. Но ночи противоречиво становятся ощутимо свежее и прохладнее.
Смена года отмечена еще одним чудом нового мира: звоном небесных колоколов. В ночь, в которую должен вступить новый год, по всему Адияко ветер проносит, необъяснимо, откуда воспроизводящее, невесомое и звучное треньканье самых настоящих колоколов. Народ обозвал чудесное явление «звоном небесных колоколов», непосредственно связывая это событие с сезонной изменчивостью цвета небес. Существовали всевозможные легенды и мифы необычного феномена, но никто так и не смог найти ни одного труда науки или простого народного объяснения его существования.
***
Амгул, как и рассчитывал, стоял на границе с Миццу уже на третий день своего путешествия. Ему пришлось нелегко в пути.
Что бы там ни было, гунъны знали о некоторой лояльности свифских законов. Гунънам даже приходилось подавлять возмущения «своих же», в приближенных к границе врага, провинциях, которые, видя, как ведут себя вражеские кланы по сравнению с их кланом, требовали пересмотра переустройства в законе гунънов.
Границы были укреплены контролем пограничников. Местное население свифов, что все еще проживало на границе, гунъны не трогали по той простой причине, что «трогать» там было уже некого. В приграничных провинциях проживали в основном старики и калеки. Да и свифские военные давно не нападали на жителей гунънов, проживающих на землях приграничья.
Несмотря на всеобщий запрет, рождались дети от разноклановых родителей. Таких детей гунъны убивали по доносу обычных соседей или «ответственных» родственников. А несчастных отца и мать, которые по воле судьбы полюбили друг друга, гунъны – своих – демонстративно казнили на специально сконструированных для этого площадях, а свифы – своих – отправляли на тяжелые работы.
Предательства можно было ожидать от любого гунъна. Порой свифские военные вербовали пленных, обещая безопасную и, по сравнению с укладом жизни гунънов, благополучную жизнь. Но, предавшие родных абсолютно точно могли предать и доброжелательных свифов. Поэтому пленные у свифов находились на особом контроле, в отличие от гунънов, у которых после долгих пыток пленных казнили…. Для контроля почти в каждом населенном пункте свифов имелся пункт военной охраны, где проходила службу обычно группа бойцов. Они следили за порядком и спокойствием на подступах к поселению.
В