Рабыня аравийца. Лана Александровна Ременцова

жива?

      – Да, отлёживается. Мы не порвали её, только, правда, поимели во все стороны.

      – Ладно, накормите, и оставьте пока на пару дней в покое, чтобы кони не двинула. Другой девки я вам не выделю, пока у нас их маловато.

      Крак кивнул, сходил, передал приказ наложницам. Девушка подошла и покорно слизала с члена аравийца все остатки его семяизвержения. Он не уважал рабынь. Это привилось с детства от тирана – отца. Да и все аравийцы относились к пленницам как к скоту. Иногда даже к домашним вогам отношение было гораздо лучше. Его холили, хорошо кормили, потому что он носил тяжести и возил хозяев.

      – Оторви от старого платья кусок ткани и вычисти мои брюки. – Снял их и швырнув ей. – Касий! Пусть принесут мне мясо.

      Вскоре он оделся уже в более менее чистые брюки и начал есть с огромным аппетитом, откусывая большие куски хорошо прожаренного мяса, запивая крепким алкогольным напитком из фляги взятой у горанов. Девушки, являющиеся теперь его наложницами присели неподалёку с противоположных сторон. Тут неожиданно для всех годжак встал и пошёл к Касию. Он, увидев его, перестал есть и посмотрел внимательно на необычное поведение зверя. Тот согнул лапы, упал в пыль и пополз к нему. Дополз почти вплотную и положил морду у его ног. Люди с опаской наблюдали за ним, боясь даже дышать. Годжак издал странные звуки, похожие на довольное урчание. Касий бросил ему кусок мяса и тот, поймав на лету, проглотил. Аравиец встал, подошёл к нему и потрепал за ушами.

      – Хитрюга, хочешь ласки?

      Зверь продолжил урчать и встал. Потоптался и прогнул спину. Касий догадался, что он так приглашает его полетать и взобрался.

      – Ты куда? – вскрикнул Крак.

      – Наверное, просто полетаем. Не волнуйся. Я – вернусь. Ты пока за главного.

      Главнокомандующий ударил себя в грудь, тряхнув головой, как хищный зверь гривой.

      – Хорошо, лети. Всё будет в порядке.

      Годжак покружился несколько раз вокруг своей оси, всё также топчась на месте, поднимая слой пыли, которая садилась ему по колено и причудливо серебрилась. Расправил крылья, издал рёв, похожий на радостный, и взлетел.

      – Хочешь погулять? – наездник продолжил трепать его за ушами. – Только верни меня обратно.

      Зверь как будто летел куда–то целенаправленно. Аравиец просто наблюдал. В сумерках Горибия серебрилась сильнее. Это было красиво. Прошло несколько часов как они долетели до скал, других, не тех что Касий видел раньше, но тоже высоких остроконечных гигантов. Он внутренне напрягся, когда увидел, что годжак резко изменил траекторию полёта и пошёл наверх к вершинам.