Похоже, бабушке это нравилось, она улыбалась, продолжая намазывать густой золотистый сироп на хлеб с маслом.
8. Мы плотно вплетены друг в друга
В нашей дачной жизни не хватало папы. Летом он был больше всего загружен на работе, выходной – раз в неделю. Он приезжал поздними вечерами, молчаливый и уставший, мы бежали его обнимать. Вместе лежали в гамаке под тутовником, слушали шум листьев на южном ветру.
Я рассказывал папе о цвете моря (по утрам голубое или серое, в зависимости от настроения неба, а на закате – желто-красное); о тюленях, которых выбросило на берег (сети паршивых браконьеров!); о том, что скучаю по городу, по квартире на четвертом этаже, по тесному лифту с распашными дверьми, по двум балконам – один на Коммунистическую, другой – на Гуси Гаджиева. Али добавлял, что тоже скучает, но по сосискам на углу. «С булочкой и горчицей! И лимонад, ммм, грушевый!»
«Запоминайте море, ребята, слушайте его. Моря всегда мало, даже если живешь в километре от него». В тот момент мы не придали отцовским словам значения, но зимой, в школьных буднях, их вспоминали: следующим летом будем меньше лазить по недостроенным дачам и больше гулять у моря!
В городе была набережная, но эту часть Каспия мы за море не признавали – вода мутная, пахнет бензином, нет песка, скал, маяков.
…Бабушка любила папу. Иногда мне казалось – больше, чем свою дочь, нашу маму. «Он хороший человек, сильный и разумный. И умеет контролировать эмоции». Мама ревновала. «Это потому, что он ненадолго приезжает со своей чертовой работы и уезжает туда же почти на всю неделю. А как же семья?!» Бабушка перебивала: «Прекрати, дети слышат».
Одним утром я попросил бабулю: «Можешь не хвалить папу при маме?» Она огорчилась. «Мама сердится не потому, что я говорю о папе хорошее. Там другие причины, твои родители всё решат сами. Хоть мы и одна семья, но это их история. Есть ситуации, с которыми человек должен справиться сам, иначе он себя не узнает».
Я понял, что родителям нужна помощь. «Бабуль, что мы можем сделать?» Она накрывает мою руку своей. «Любить их. Даже когда они друг на друга дуются». Мне хотелось понять мир взрослых: «Почему они часто дуются?» Бабушка тщательно подбирала слова. «Трудно объяснить, сынок, но я попробую. Люди несовершенны. К счастью. Совершенное любить легче, несовершенное – сложнее, но зато эта любовь настоящая».
Мои детские воспоминания о папе – кадры без хронологии, будто вырезанные из разных катушек. На одном – сидим на холме у старого маяка, напоминающего шахматную ладью. Смотрим на море. С высоты кажется, что оно далеко, на самом деле близко – можно разбежаться и, зажмурившись, нырнуть. Отцовское детство тоже прошло на даче, в соседнем апшеронском поселке, может, поэтому у нас, его сыновей, особые отношения с морем? Любовь к морю передается с кровью?..
«Ты нас так внимательно слушаешь, Амир, что вырастешь быстрее. Это и хорошо, и не очень. Умение слышать – талант, и у тебя он есть. Осталось его не растерять, направить на полезное миру дело».
Папа