что дам себе ровно год, чтобы решить свои проблемы.
Он немедленно пожалел о своих словах.
– Решить проблемы? – задумчиво спросил Роланд, взглянув на него поверх очков. – А разве в начале самого первого сеанса мы с вами не обсуждали, что поддержание душевного здоровья – длительный, постоянный процесс?
– Да, но я отвел себе один год, – напомнил Уилл.
Благодаря Роланду он больше не чувствовал неловкости, если приходилось настаивать на своем.
– Я предпочитаю целенаправленный подход. Я добился своих целей и намерен двигаться дальше. В Нью-Йорке я знал людей, которые ходят к психотерапевтам годами, десятилетиями, и этому не видно конца.
Уилл не стал добавлять, что такое существование едва ли можно было назвать нормальным, потому что психотерапия, вместо того чтобы помогать этим людям, вторгалась во все аспекты их жизни.
– Вы действительно многого добились, – признал Роланд. – Проделали грандиозную работу, и я говорю это не ради красного словца. Не так просто добраться до воспоминаний, лежащих столь глубоко.
Именно поэтому Уилл считал, что заслуживает освобождения за хорошее поведение. Год назад он представлял собой бледную тень, жалкое подобие человека. Изможденный, выгоревший, ни на что не годный. А теперь? Ему еще предстояло многое понять о себе, но он знал, что стал другим человеком.
– Мне значительно лучше.
– Панические атаки прекратились?
– Несколько месяцев назад.
– И ваш врач разрешил отказаться от приема антидепрессантов?
– Да, – кивнул Уилл. – Около пяти месяцев назад я начал постепенно уменьшать дозу, а два месяца назад полностью прекратил прием.
– И вы готовы создавать эмоциональные связи, которых не хватало в вашей жизни?
Естественно, Роланд оставил самый трудный вопрос напоследок.
– Мне сейчас не до эмоциональных связей, есть более важные дела.
Роланд опустил глаза в блокнот с записями.
– Погодите. Насколько я понимаю, все это время мы работали именно над этим: нехватка эмоциональных связей, неспособность вступать в серьезные, глубокие отношения.
– За этот год я восстановил эмоциональные связи со своей семьей. Это уже немало, – ответил Уилл.
Он уехал из дома больше двадцати лет назад и не так часто чувствовал потребность возвращаться. Проучившись три года в университете Манчестера и получив диплом в области международных финансов, Уилл нашел работу в крупном инвестиционном банке. Работодатель оплатил ему учебу в Уортонской школе бизнеса в Филадельфии, после чего он проработал пять лет в берлинском офисе компании, три года в Париже и несколько месяцев в Гонконге. Затем Уилла перевели в Нью-Йорк, а там его переманил к себе один из крупнейших частных инвестиционных банков.
Любой скажет, что он сделал блестящую карьеру. Премии за результативность, пентхаусы с роскошными видами, один просторнее другого. Мир, бесконечно далекий от родного дома и семейного цветочного магазина в Масуэлл-Хилл.
Разумеется,