вся дрожала, Андрей гладил тонкую девичью спину, шептал на ухо какие-то успокаивающие слова, вдыхал нежный аромат мягких, чуть вьющихся волос и готов был сражаться с легионом летающих тарелок и пришельцев, кем бы они ни были.
Оксана пришла в бригаду Сергеева на практику два с половиной года назад. Она училась тогда в медицинском на третьем курсе. Первый раз, увидев зеленоглазую практикантку с копной каштановых волос, Сергеев неожиданно для себя смутился и почувствовал сердцебиение, как после забега на девятый этаж. Присутствовавшая во время той сцены тайно влюбленная в доктора фельдшерица Загайнова рассказывала потом в женской комнате отдыха, как обычно невозмутимый Андрей Леонидович покраснел и «язык проглотил».
Практикантка оказалась с характером и за словом в карман не лезла. Большие зеленые глаза смотрели на мир с хитринкой. Но будущую профессию она искренне любила, пациентам, особенно мужчинам, при ее появлении сразу становилось лучше, в самые тонкие вены Оксана попадала с первого прокола, доктора слушала внимательно, вопросы задавала толковые.
Через месяц дежурства без Оксаны казались Андрею скучными. Через полгода он уже не представлял без нее дальнейшую свою жизнь и ужасно ревновал, когда Оксана ходила в кино с красавцем и пижоном доктором Чураковым. Впрочем, эпизод с Чураковым так эпизодом и остался, а после нападения на Андрея весной семьдесят девятого43 Оксана неожиданно сама пришла к нему в общежитие, чего раньше себе не позволяла, опасаясь сплетен. В июле они сыграли скромную студенческую свадьбу, и Андрей стал считать себя самым счастливым человеком на земле. До загадочного исчезновения лучшего друга Коли Неодинокого.
Спал Андрей беспокойно, часто просыпался, хорошо хоть кошмары не снились. Утром он встал с головной болью. Оксана побежала на занятия, взяв «честное-пречестное» слово, что на Метеогорку Андрей не пойдет. Сергеев выпил таблетку аспирина и отправился на работу. «Война войной, а обед по расписанию». Обязанности заведующего отделением с него никто не снимал.
Хлопотную должность руководителя неврологической службы скорой медицинской помощи Андрей занимал уже более года, «на корпус обойдя в финальном забеге всех претендентов», как выразился заведующий реанимацией Серега Петров, когда они обмывали назначение Сергеева. На самом деле Андрей в забеге не участвовал, и предложение главного врача сесть в вакантное кресло явилось для него, как, впрочем, и для большинства сотрудников отделения, полной неожиданностью.
Предыдущим заведующим был колоритный вальяжный армянин Сурен Владимирович Мовсесян, во время очередного отпуска приславший телеграмму с просьбой об увольнении. Секретарша Лидочка уверяла, что просьба эта для главного врача не явилась неожиданностью. Знающие люди утверждали, что Мовсесяном серьезно заинтересовались органы ОБХСС44 за спекуляцию с ювелирными изделиями и антиквариатом. После увольнения Мовсесяна за заветный ключ к кабинету номер шесть на втором этаже развернулась нешуточная борьба. Претендентов было