Десять. Наталия Романова

именно, папа? – заметно напряглась Юля.

      – Мне кажется, он плохо на тебя влияет, Юленька, ты очень изменилась. Похудела, придерживаешься бесконечных диет, покрасила волосы, ярко одеваешься, наносишь макияж.

      – Но я расту, меняюсь, это естественно. Все девушке в моем возрасте красятся, меняются, папа, ты несправедлив! – искренне возмутилась Юля. – Я набрала вес, который вы велели с Юрием Борисовичем, держу его. Я люблю Симона, папа, – прошептала она. – Ты несправедлив, я люблю его, и он не сделал ничего плохого, ни разу не обидел меня.

      – Прости малышка, это отцовская ревность. Ты просто неожиданно выросла, – улыбаясь через силу ответил Владимир Викторович. – Я не для этого тебя позвал. На самом деле я собирался обсудить вопрос предохранения от нежелательной беременности как врач. – Последнее уточнение он выделил интонацией.

      – Что? – опешила Юля.

      – Юля, я всё понимаю: вы молодые люди, всё, что происходит между вами – естественно. Просто необходимо проявить осторожность. Всё, чего я хочу, – убедиться, что вы контролируете ситуацию.

      – Мы не… папа! – вспыхнула Юля.

      – Не что? Не контролируете? Ради бога, Юля, ты будущий врач, должна понимать, что последствия нежелательной беременности могут быть фатальны для молодого женского организма, тем более – с таким анамнезом.

      – Папа, я девственница! Мы не делаем этого. Как ты мог подумать?! – прошептала Юля срывающимся от возмущения голосом.

      – Юля? – Отец внимательно посмотрел на красивое лицо дочери, которое она прятала в белых локонах. – Юля, это естественная сторона любых здоровых отношений между мужчиной и женщиной и… Прости меня, я думал, вы уже. Ты ночуешь у него, Юленька.