.

его дочь, Лариса, спускаясь по винтовой лестнице со второго этажа.

      – Нет, нет! Женщинам там совершенно нечего делать.

      – Папа, ты не прав. Я могу быть там полезной. Я, всё-таки, химик, – упорствовала Лариса.

      – Ларочка, химия – это наука. Точная, прекрасная наука, а пожар – безобразное и бессмысленное стихийное бедствие. И не препирайся, пожалуйста. Лучше приготовьте с мамой чаю к моему возвращению. Я думаю, это будет актуально.

      * * *

      Сигнал тревоги разбудил и Лидию Львовну Куваеву. Она молча слезла с кровати и начала одеваться при свете маленького аккумуляторного фонарика.

      – Куда ты? – Спросила её мать, Анна Алексеевна, выглядывая из соседней комнаты.

      – Пойду. Может, чем смогу помочь.

      – Не женское это дело – пожары тушить, – вздохнула Анна Алексеевна, отталкивая от двери восьмилетнюю Юлю, глаза у которой разгорелись от любопытства.

      – Мам, ну что же делать, если нет у нас мужчин? Ты только посмотри, пожалуйста, чтобы эти козы-стрекозы за мной не увязались. Затопчут их там.

      – Я им увяжусь! А ты сама-то там смотри поаккуратнее. В самую бучу-то не лезь.

      Едва мать скрылась за дверью, хитрая Юля начала ныть, надеясь разжалобить бабушку.

      – Булечка, миленькая, ну, пожалуйста, ну можно я пойду? Ну, я не буду близко подходить. Я издалека посмотрю. Честное слово! Сама подумай, мне уже восемь лет, а я ещё ни одного пожара не видела. Жизнь вся мимо проходит!

      – Угомонись, ложись спать.

      – Спа-ать, – разочарованно протянула Юля, и по щекам её покатились натуральные слёзы, – да что же это за насилие такое?!

      – Не хочешь спать, давай, книжку почитаем.

      – Не хочу я твою книжку! Что я такая малявка, как Олька, книжки читать, когда там пожар!

      – Я тоже не хочу книжку. Я пожар хочу! – Вставила пятилетняя Оля.

      – Вот я вам дам пожар! – Рассердилась Анна Алексеевна, и заплакала, – Господи, да что же за дети-то такие? Чистое наказание.

      В это время, аккумуляторный фонарик, который как всегда забыли нормально зарядить, потускнел и погас. В доме стало темно и страшно.

      Оля быстренько перебралась на широкую бабушкину кровать и тихо захныкала от страха. К ней присоединилась и Юля.

      – Буленька, иди скорей к нам, – жалобно попросила она.

      Все трое сидели, обнявшись на кровати, вглядывались в красноватый сумрак за кружевными занавесками и вслушиваясь в тревожный набат.

      * * *

      В трёхэтажном кирпичном доме, обнесённым высоким бетонным забором, тоже проснулись. Дом этот принадлежал молодому, но весьма успешному адвокату Марку Евгеньевичу Фишеру. В доме у Фишера уже третий день гостили его школьные приятели. Вообще-то считалось, что мужики приехали на охоту, но в лес пока, ни разу не выбрались. Не до того, как-то было! Считай, что десять лет после окончания школы «мушкетёры», которых в школьные годы никто и никогда по отдельности не встречал, толком не виделись. Всё дела: учёба, работа. Даже к Марику на свадьбу друзья приехать не смогли: у Константина был