ты свалилась на мою голову опять, Вика?
– Не ко мне вопросы. К Виктору Сергеевичу. Кстати, если его увидите, передавайте пламенный привет. И пусть обдумывает новое коммерческое предложение.
– Какое?
– Мы его бойцов потренируем за недорого. А он за это – скидки и небольшую рекламу.
– Вот сама ему об этом и расскажешь. А пока сиди здесь и никуда не высовывайся. Мы скоро придем.
И да, меня оставили одну. Судя по щелчку, еще и на замок закрыли.
Не скажу, что это привело меня в буйный восторг, но и плакать я тоже не стала. Можно хоть босоножки скинуть да поваляться на этих шикарных белоснежных диванчиках!
А еще – немного подумать. Например, о Дане. Это здорово, что он так накинулся на меня и заставил отбрыкиваться, говоря колкости. Иначе… не знаю, как бы я себя повела.
У Даниила Воронова, если он старательно ее не прячет, есть одна важная особенность – сражать наповал своей харизмой. Это когда стоишь рядышком и мемекаешь, как новорожденный козленок, пускаешь слюни и ничего не соображаешь. Даже самые фригидные феминистки, попадая под силу его обаяния, готовы были стягивать трусики и размахивать ими, как белым флагом. «Бери меня – я вся твоя». Некоторые, кстати, примерно так и заявляли. Чем Даня без зазрения совести пользовался.
И ведь никого не смущало, что он ни с кем не встречается, но спит при этом со всеми. Девчонки искренне считали его кобелем, вели счет очередным победам, насмехаясь над побежденными… И ни одна, при этом, не сопротивлялась, если Данька решил переключить свое обаяние на нее.
Мне везло. Или не везло – это смотря с какой стороны оценивать. Даниил меня видел, разговаривал, часто шутил и смеялся над моими шутками, но женщину во мне не замечал. Почему-то решил, что станет моим другом. Я ненавидела себя за эту убогую дружбу, но вида не подавала: говорить-то с ним тоже было интересно. Жаль, что мне хотелось вовсе не говорить.
И вот в какой момент, теперь понять бы, он раздумывал над возможностью отношений? До того исторического момента, когда мы в первый раз переспали? После него? Или уже потом, когда перестали общаться?
Сейчас бы его догнать, да попытать как следует. Чтобы неповадно было бросаться такими фразами, а потом делать вид, что ничего не говорил. Собака серая! А лучше бы вовсе его не видеть! Ни сегодня, ни вообще никогда больше!
А во всем виноват Пальмовский, кстати. Он же меня сюда притащил. Значит, ему и отдуваться за все мои внезапные страдания!
Я побродила по кабинету, пытаясь хоть как-нибудь развлечь себя. Диванчики оказались какими-то неудобными, совсем не предназначенными для валяния. Ну, что сказать, обстановка стильная, но совсем необжитая. Ни тебе пыльных фикусов, залитых остатками чая, ни забытых зонтиков под шкафом. Дорого, богато, но почти безлико.
Висящие на стенах лицензии, аттестаты, грамоты и награды – стандартный набор похвастушек, чтобы производить впечатление на всякого, кто посмел войти и забыл поклониться. Меня они совсем не впечатлили, потому как ни черта я не поняла.
Нашла