административных зданий квартала, но находится внутри библиотеки, в принципе, им не возбранялось.
Рокс обожала читать. Маленькие буквы казались маленькой псице волшебством, а залы библиотеки – волшебным замком. Он и снаружи казался ей таким, с его небесно синим мрамором стен и тянущимися ввысь шпилями.
Ей нравилось изучать самые дальние полки и залезать на самые дальние стеллажи.
И, конечно, как ребенку, ей нравилось открывать все спрятанные двери.
Дверей было множество. Больших и маленьких. Некоторые вели из одного читального зала в другой, из одной секции библиотеки в другую. Художественная литература сменялась технической, техническая сменялась естественными науками. Бесконечные полки и бесконечные стеллажи, толстый слой пыли на книгах самых глубоких полок. А вдоль стен уютные столики с яркими лампами, с обязательным ковриком рядом, на который можно было переместиться, если от долгого сидения на стуле затекал хвост.
Другие двери, низкие, тяжелые, часто покрытые плесенью, отворялись в иные места. Большинство из них работники библиотеки тоже видели и, как могли, очищали и отмывали. Двери быстро плесневели снова. За ними обнаруживались чуланы, крохотные и побольше, с отваливающейся штукатуркой, наполненные самым разнообразным хламом и старым оборудованием.
Но были и третьи. Которые открывались в иную бесконечность, с иными книгами.
Эти книги рассказывали то, что хотел посетитель. Не все, конечно. Почти все книги здесь были пусты и мертвы. И лишь некоторые из них умели рассказывать.
Маленькая псица обожала сказки про замки, принцесс и рыцарей. Она не совсем понимала, что это такое, и как выглядит. Но книги старались. Они наполнялись рисунками, доспехами, мечами, турнирами и принцессами в пышных платьях. И, конечно, драконами, похищающими принцесс. И, разумеется, рыцарями, их спасающими.
Когда она стала немного старше, то иногда рыцари вместо принцесс спасали драконов. А принцессы оставались ни с чем. Такие сказки ей тоже нравились.
С каждым прожитым годом псица становилась взрослее, выше и серьезнее. Замки чернели и покрывались копотью битв, все более жестоких. Драконы жгли города и превращали землю в пустошь. Одни армии уничтожали другие.
В переходном возрасте появились романы о любви. Любовь потрясала своей жестокостью и никогда не существовала без боли. Здесь секс ассоциировался только с насилием, а соперничество между самками только с выколотыми глазами.
Жестокость книг и их рассказы о власти возвели её юношеский максимализм в степень. Она начала собирать свою собственную банду.
А книги ей в этом помогали.
***
Как и в любую другую Изнанку, зайти на ту сторону библиотеки способны не все.
Избранными таких тери назвать нельзя. Скорее, это можно назвать проклятием.
Изнанка – мир мертвых, мир прошлого, мир несостоявшегося и состоявшегося будущего, но не мир настоящего. Единственное, что имеет в Изнанке отношение к настоящему, это высокая вероятность собственной смерти.
В