дипломатическим путем.
14 апреля состоялось Особое совещание по афганскому вопросу. Открывая заседание, Извольский указал на то, что «вопрос о согласовании взаимных интересов России и Англии в Афганистане является одним из наиболее серьезных в ряде вопросов, подвергшихся обсуждению во время переговоров о заключении соглашения между обеими державами»[99].
Извольский подчеркивал, что весьма важно, чтобы отношения России с Британией приняли дружественный характер. «Англо-русское соглашение явится новой могущественной гарантией мира, который особенно необходим для нас теперь. Мы должны, следовательно, приложить все усилия к тому, чтобы довести до благополучного окончания переговоры с Англией, тщательно избегая всего, что могло бы неблагоприятно отразиться на их ходе»[100].
Рассматривая вопрос о соглашении с Англией по афганским делам на почве английских предложений, министр финансов Коковцов подчеркнул, что «для России особенно необходимо в настоящее время точно определить, что ей доступно, и строго ограничиться этим…»[101]. «Уроки прошлого, – продолжал Коковцов, – убеждают нас в необходимости вести исключительно реальную политику, чуждую случайностей и отклонений в сторону. С этой точки зрения отдаленность Афганистана и недоступность его нашему влиянию должны заставить нас признать его вне сферы наших насущных интересов, о чем нам надлежит совершенно определенно заявить Англии, для которой афганский вопрос является жизненным. Таким открытым заявлением нам, быть может, удастся успокоить тревоги Англии и избежать нежелательных и опасных трений. Важность же соглашения с Англией так велика, что для достижения его можно было бы даже отчасти поступиться стратегическими соображениями, которые, быть может, связаны с афганским вопросом»[102]. Министр финансов счел все же необходимым получить от Англии обещание, что «она со своей стороны не будет стремиться присоединить Афганистан к своим владениям или оккупировать его»[103]. Необходимо отметить, что еще в марте 1907 г. английские предложения по афганскому вопросу отрицательно воспринимались в российском Генеральном штабе. Палицын писал Извольскому, что «Афганистан имеет для России едва ли не самое большое значение на всем среднеазиатском театре. Новая доктрина английских военно-политических кругов, рассматривающая Среднюю Азию в качестве решающего плацдарма возможной войны с Россией, превращает страну эмира из буферного государства в британский аванпост, в огромную боевую позицию, угрожающую целости и покою империи»[104].
Однако не вызвало особых трудностей признание Афганистана лежащим вне сферы русского влияния. Даже Палицын, еще совсем недавно доказывавший важность Афганистана для России, всего лишь заметил: «Все, что мы могли бы потребовать от Англии, заключается в отказе ее от принятия в Северном Афганистане мер военного характера»[105]. О том,