функций она не может быть ограничена рамками лишь того типа обобщения, который является господствующим в науках теоретических. Если теоретические науки свою обобщающую функцию осуществляют путем отвлечения от индивидуальных признаков исследуемых объектов и рассматривают эти объекты лишь в виде совершенно идентичных экземпляров, подводимых под то или иное родовое понятие, то познавательная деятельность собственно исторической науки в силу специфики тех определяющих целевых установок, которые выделяют ее как особую науку[86], естественно, не может быть ограничена лишь данным типом обобщения. Ведь задача собственно исторического исследования, безотносительно к той конкретной сфере, на которую направлен процесс познания, состоит в воспроизведении, реконструкции изучаемых объектов в их конкретно данном своеобразии и индивидуальности. Логическая структура собственно исторического исследования тем и отличается от логической структуры исследования теоретического, что если последнее нацелено на изучение действительности под углом зрения лишь общих признаков и закономерностей различных ее выделяемых сфер, то первое призвано воспроизводить свои объекты в их конкретно данной сложности и полноте. В частности, именно в различии этих определяющих познавательных задач следует прежде всего видеть основной водораздел между социологией как теоретической дисциплиной и историей[87].
Задача воспроизведения индивидуального своеобразия объектов исторического исследования делает необходимым использование особого рода «собственно исторических» понятий, к числу которых и принадлежит интересующее нас в данном случае понятие «локальная культура». И именно этой «собственно исторической» логической природой данного понятия определяется его роль в общем процессе исследования истории культуры. Основная функция, выполняемая понятием «локальная культура», состоит в обобщенном мысленном воспроизведении своеобразия исторической жизни различных народов (или групп народов), специфики их культурных традиций, устоявшихся форм общежития и т. д.
При этом очень важно помнить, что понятие «локальная культура», акцентируя внимание исследователя на своеобразии культурно-исторической практики различных народов, закономерным образом оставляет вне поля зрения присущие этой практике общие черты. Данные черты не могут быть вскрыты без введения иного (по своей логической структуре и познавательным функциям) рода понятий, направленных уже не на воспроизведение индивидуального своеобразия исследуемых объектов, а на выявление их содержательной общности.
Понятия этого рода были нами не совсем точно названы «типологическими»[88]. В настоящее время нам представляется более удобным назвать их общими историко-типологическими понятиями.
Дело в том, что, строго говоря, и «собственно исторические» понятия, направленные