ешь, что мне недолго осталось. Болезнь обмануть невозможно. Я уже не боюсь, – Он невесело улыбнулся. И улыбка на бледном, без кровинки, худом лице, пугала до дрожи. Хорошо, что Кристина не видит сейчас отца. Кристоф подумал о девушке и невольно улыбнулся. Сколько лет он её знал… Почти с рождения.
Кристина рано лишилась матери, и отец старался быть ей и за мать и за отца.
– Я оставлю завещание. Всё своё имущество я отдаю Кристине. Позаботься о ней, прошу тебя, – И Джеймс шагнул к нему.
– Позабочусь, обещаю тебе. – Кристоф крепко сжал его руку. Он жизнь отдаст за Кристину, если будет надо.
– Я сделаю тебя её опекуном. До совершеннолетия ты распоряжаешься её имуществом. Она ещё молодая, глупая. Может оступиться.
Кристоф только кивнул, соглашаясь.
Вышел из кабинета, плотно прикрыв дверь за собой и едва не столкнулся с Кристиной.
– Ну как там папа? – Она бросилась к нему и схватила за руку. Порывистая, горячая и такая юная, словно сама весна. – Он ведь мне ничего не говорит – всё хорошо и хорошо. Но я то вижу, как ему хорошо. – А в глазах стояли слёзы.
Сказать правду или соврать? Нет. Он никогда не лгал ей и не будет.
– Твоему отцу хуже. Я думаю ты знаешь, что это означает.
– Боже! – Кристина зарыдала.
Чем её утешить? Да он и не умел утешать. Не его это. Мог читать лекции, мог собирать трибуны и преподавать уроки. Но утешать не умел.
– Поплачь, – Кристоф вздохнул и тихо, осторожно, как хрупкую вазу, погладил её по плечу. – Слёзы облегчают горе. Но помни, что отец пока ещё с тобой. Не дай горю омрачить последние дни вашей жизни.
Кристина перестала плакать, утёрла слезы и решительно тряхнула головой.
– Спасибо вам, – Она серьёзно и внимательно посмотрела на него. Так, что у него перехватило дыхание. И тут же отвернулась. Нет. Показалось. На одно только мгновение показалось. И он готов был поверить в чудо.
Кристоф нахмурился и пожурил сам себя. Ему с самого начала не на что было рассчитывать. Он – всего лишь друг отца, старый профессор, который знает своё место. Кристина помнит его с детства, она привыкла к нему и на этом, пожалуй, всё. И больше ничего.
Кристина
Отец уходил, покидал её. Так же, как когда-то мама, и она не в силах была это изменить. Она улыбалась, пряча слёзы за маской. Кажется, она повзрослела за эти дни. И уже даже без профессора Вернера замечала, как побледнело лицо папы, как тяжело ему садиться и вставать, как с трудом даётся каждый вздох. Но она делала вид, ради него. Играла и сама верила в эту игру. И наслаждалась каждой минутой с отцом.
И кажется это даже приносило ей радость и давало отсрочку. На какое-то время казалось, что смерть отступила. Но лишь на короткое время, чтобы дать время свыкнуться с мыслью о скорой утрате.
– Кристина, подойди! – Как-то позвал её отец, нарушив сонную и густую болезненную тишину комнаты. Она старалась ухаживать за отцом и помогать ему по мере возможностей в свободное от уроков время. Но этого времени было им отпущено так невозможно мало! Она ушла бы из Университета, чтобы быть всё время рядом, да отец не разрешил.
Она шагнула к нему и застыла возле кровати, глядя на такое дорогое, но осунувшееся лицо.
– Где Кристоф? – Вдруг спросил отец. – Мне нужен Кристоф! – Повторил он и вдруг закашлялся и кашлял до изнеможения. А потом упал на подушки.
– Папочка! – Кристина кинулась к нему. – Не волнуйся! Я сейчас пошлю за профессором Вернером!
Она присела на краешек кровати и отец сжал её руку.
Несколько минут они смотрели друг на друга. Отец и дочь. Самые близкие люди друг для друга. Ближе никого нет.
– Кристина, то, что я сейчас скажу… – Он немного помолчал, словно собираясь с мыслями. – Возможно, оно покажется тебе неправильным. Но так надо, девочка. – Отец снова откинулся на подушки и замолчал.
А Тина тревожна всмотрелась в его лицо. О чём это он? Но отец молчал. Видимо ждал, пока придёт профессор.
При мысли о нём стало чуточку легче. Она знала его всю свою жизнь. Ей даже кажется, что первые воспоминания у неё были связаны не с отцом, а с профессором. Он и жил то тут рядом – считай через улицу. И чуть ли не с детства был дружен с отцом. А когда отец заболел, вообще переехал к ним в дом. Почему-то при мысли о нём на душе стало тепло. Профессор обязательно разберётся и утешит, найдёт что сказать.
– Ты звал, Джеймс? – Вошёл профессор. Тина повернулась к нему. Он мягко улыбнулся ей и подошёл к кровати.
– Да. Послушай, Кристоф. И ты Кристина. Наверное, вы не ожидали этого, но я хотел сказать свою последнюю волю, своё решение… – Отец замолчал. И на какое-то время в комнате воцарилась тишина. Казалось, что если захотеть, её можно потрогать руками. Такая вязкая и тяжёлая она была. – Кристоф я отдаю Кристину тебе в жёны и благословляю вас. Потому что опекунство – это не то. Я хотел бы, чтобы вы были связаны более сильными узами. Кристина, – отец повернулся к ней, а она с изумлением смотрела на него. Ей показалось или он только