Ортанс. – Проверьте еще поршни. Они мне не нравятся.
– Как скажете!
Перебирать моторы мисс Амелия любила с детства – ее отец, мистер Гилдерой Эконит, мечтал, что однажды изобретет такой мотор, который заменит лошадь в кебе. Они даже обсуждали подобную идею с Габриэлем, но тот был на удивление непреклонен.
– Еще не пришло время, – сказал он. – Мы должны стараться для людей.
Мисс Амелия согласилась.
И теперь, проверяя, свободно ли движется поршень, перепачканная машинным маслом и угольной пылью, она снова чувствовала себя счастливой. Как может быть счастливым только человек, который занимается делом, для которого рожден.
Тем временем у Юй Цзияня было не менее важное занятие – он фиксировал на шелке оборочки стропы, за которые оболочка впоследствии цеплялась к гондоле.
– Видите ли, мистер Мирт, – со своей обычной спокойной вежливостью сказал он несколько дней назад, – я родом из Империи Хань, а у нас там другие отношения с небесами. Мы запускаем огромных воздушных змеев, чтобы почтить наших богов: Дракона, Феникса, Тигра и Черепаху. Иногда эти змеи бывают даже больше, чем оболочка нашего дирижабля. Мой народ настолько преуспел в искусстве запуска змеев, что я смею предложить свои скромные услуги по усовершенствованию креплений. А то есть некоторые шансы, что нас отбросит в сторону первым же сильным порывом ветра!
– Но ведь я уже укрепляю оболочку вот здесь и здесь, – удивился мистер Мирт. – Разве этого не хватит?
– Этого может быть достаточно, – согласно кивнул Цзиянь. – Однако я предпочел бы перестраховаться. Вы доверите мне эту работу? Мне не сложно.
Конечно, мистер Мирт доверил ему работу. И, конечно, это было сложно. Сцепление протеза с кожей ослабло и каждое движение от плеча причиняло боль. А орудовать огромной портновской иглой приходилось, задействуя всю руку.
Цзиянь осознавал, что переоценил свои силы, но не был намерен признаваться в этом. Только изредка с губ слетали неосторожные вздохи, и тогда он ловил на себе пристальный, внимательный взгляд Ортанса.
Сам Ортанс уже третий день совершенствовал недавно собранный винт. Что-то ему в нем не нравилось, и он никак не мог установить его на мотор, то разбирая, то собирая заново. Детали для второго винта просто лежали неподалеку, и он не обращал на них внимания.
– Считаешь, что дело в винте, а не в оболочке? – спросил мистер Мирт, останавливаясь за его плечом.
– Нет, Мирт, вы гений, – ухмыльнулся Ортанс, – но раз улучшаем, то давайте улучшать все. Это же первый в мире дирижабль, так давайте сделаем его непревзойденным!
Мистер Мирт только рукой махнул, зная по опыту, что Джона не переспоришь.
Вместо этого он разделся до жилета и сел за стол. Чертежи лежали на нем такой грудой, что порождали редко ведомое мистеру Мирту стремление к порядку.
И с удручающей частотой в бумагах среди расчетов и построений попадались рисунки яблока – не механического, а вполне себе настоящего, с листочком на веточке. Габриэль прикусил губу