ощущение, оно лишь усилилось, когда он подхватил ее под локоть.
– Эта… несомненно, талантливая ученица, – прошипела с парадной улыбкой на устах Людмила Сергеевна, – к сожалению, сильно нас подвела в поездке. Мы посчитали, что раз она не может соблюдать дисциплину, то и делать ей…
– Простите, как вас зовут? – не слушая завуча, спросил у Кристины Алексей.
– Васильева. Кристина, – пробормотала она, пытаясь понять, почему ей хочется спрятаться от него за спиной у завучихи.
– Посмотрим… – Он взял со стола листок с текстом и пробежал его глазами. – Простите… – Это уже Людмиле Сергеевне. – А почему Кристины Васильевой нет в списках для нашей организации? Насколько я понимаю, ее поездку оплачивал фонд, значит, она из малоимущей семьи. И талантлива. Именно о таких учениках мы и хотим позаботиться.
– Я ведь уже сказала… – Завуч нервно приложила украденным у директрисы жестом пальцы к вискам. – Кристина ненадежный человек, мы не можем…
– Все вы можете. – Алексей не выпустил Кристининого локтя и даже стиснул его. – Но не хотите. Была бы она богатой ученицей, чьи родители финансово помогают школе, вы бы вели себя по-другому. И «ненадежность» девочки считалась бы простительной. – Помощник депутата шагнул к завучу, потрясая списком учеников. – Не смейте так делать! Поэтому мы и основали «Новую смену», чтобы такие, как вы, никогда не мешали одаренным подросткам…
– Алексей Викторович! – Людмила Сергеевна наконец вспомнила про тайное оружие – учительский голос, которого до пенсии боятся даже генералы. – Вы молоды и не понимаете…
– Так!!! – У Алексея Викторовича оказался голос помощнее учительского, и он гаркнул на все помещение: – Давайте разберемся!
Кристина почувствовала, что может упасть в обморок. Головокружение усиливалось, а звуки то взмывали тонким писком, то растягивались, как замедленная пластинка.
– Можно я… выйду? – спросила она.
Но никто не обратил на нее внимания.
Скандал набирал обороты.
Пользуясь тем, что ее руку выпустили, Кристина доковыляла до дверей и, задыхаясь, пробежала до выхода из школы, где глотнула холодной ноябрьской свежести. Сознание прояснилось.
Сколько она тут простояла, Кристина не представляла. В воздухе висела влажная дымка, но дождя не было, и оказалось еще достаточно тепло, чтобы она не замерзла в тонких колготках. Возвращаться не хотелось совершенно. Этот мерзкий кавардак, бесконечное унижение…
Алексей Викторович, конечно, прав. Будь на ее месте Варя, ничего бы не случилось. Поорали и забыли. Но то, что кто-то принялся защищать ее как бедную, нищую, угнетенную крестьянку… Это же такое «фу» – Кристина была готова отвергнуть любую помощь, лишь бы никогда не попадать в подобную ситуацию.
Дверь школы хлопнула, и Кристина оглянулась.
На крыльце стоял Алексей Викторович.
Прикуривал сигарету.
Кристина развернулась, чтобы уйти, но он остановил ее.
– Васильева?