что вы должны бегать по замку и совать свой нос в каждую дырку. Ваше дело заниматься ребенком. А воспитание девочек оставьте эрле Леврон.
Я закатила глаза.
Грымза в лиловом платье успела нажаловаться раньше, чем это сделала я. А Габриэль даже не стал разбираться, в чем дело. Просто указал, что я влезла не в свою парафию. Причем таким тоном, что я почувствовала себя маленькой девочкой, которую отчитывают за непослушание.
– Тебе известно, что она их наказывает?
– Всех детей наказывают, ради их же блага.
– Это она тебя убедила? Эрла Леврон?
Мне послышалось, дарг издал тихий рык.
Когда несколько минут назад я вошла к нему в кабинет, он с угрюмым видом разбирал какие-то бумаги. Но увидев меня, отложил, сцепил пальцы домиком и поднял на меня непроницаемый взгляд.
Я же, держа на руках сытого и довольного Тэя, заговорила о девочках. И о том, что случилось за чаем.
– Эрла Леврон гувернантка высшего уровня, – повторил Габриэль. – За ее плечами Императорская академия благородных девиц.
– Но это не делает ее доброй, чуткой и великодушной. А это именно то, что нужно детям, оставшимся без матери. И без отца, – закончила, выразительно глядя на него.
Габриэль сдвинул брови.
– Что вы хотите этим сказать?
– Ты знаешь.
Наша пикировка напоминала разговор двух глухих. Я к нему упорно обращалась на «ты», а он продолжал подчеркивать отчуждение между нами.
– Я не могу читать ваши мысли, дорогая супруга. Объяснитесь.
И вот так каждый раз.
«Дорогая супруга» из его уст звучит как оскорбление. Но тут я даже не могу на него обижаться. Аврора и впрямь обошлась слишком дорого. После визита целителя, которым оказался моложавый и привлекательный дарг с прозрачными голубыми глазами, я порылась в вещах предшественницы и нашла ее экземпляр договора. Он лежал в шкатулке для бумаг, в ящичке туалетного столика.
Аврора не мелочилась, впрочем, как и ее родные. Габриэль облагодетельствовал их всех. Кому титул и земли, кому золото и бриллианты, а кому место в лучшем образовательном центре столицы и престижную должность.
А все потому, что семейство Гарелье из Эссеора оказалось единственным, кто рискнул породниться с проклятым лаэрдом.
– Сколько времени ты проводишь с дочками? – спросила я в лоб.
Брови Габриэля удивленно приподнялись, взгляд изменился. Теперь он смотрел на меня так, словно видел диковинку.
– Это имеет значение?
– Для них – да. Они потеряли родных матерей, а ты сознательно оставил их и без отца.
Раздался хруст. Перо, которое дарг крутил в пальцах, переломилось надвое, точно щепка.
Еще секунда – и мой супруг смазанной тенью метнулся ко мне. Я только ахнула, увидев его посеревшее лицо рядом с собой.
В глазах Габриэля полыхала густая тьма. Он вскинул руку так резко, что я отшатнулась.
Я испугалась, что он ударит меня. Сжалась, прикрывая Тэя плечом. Дрожь беззащитности прокатилась по телу. Но он лишь коснулся моей щеки.
Его