меня на новые идеи.
– Поэтому ты не пошёл на кладбище со мной в тот день?
– Я не вижу в этом смысла и не хочу ковырять раны, стоя у могилы. Всё равно она меня больше не слышит, – продолжал я, допивая остатки вина в бокале.
– Почему же… Где-то там они за нами наблюдают, – произнесла Энн неуверенно.
– Всё это сказки для тех, кто утешает себя, потеряв родных и близких.
– Я тоже так думала до пещеры и всего, что с нами произошло. Но теперь понимаю, что всё это правда.
– Я никогда не верил в такие вещи… До сих пор мне кажется, что всё это какая-то ошибка или чья-то злая шутка! – повысил голос я.
– Это не шутка, Томас. Дэниэл чуть не убил нас. А самое ужасное, что он же и заявил в полицию на нас с тобой! И поверят ему, а не нам, потому что всё против нас, хоть и не хватает улик для ареста, – развела руки Энн.
– Если честно, я даже не был знаком с Дэниэлом. Я думал, что он приятель Генри. Поэтому не задавал лишних вопросов. Я так же, как и ты видел его в первый раз на той экспедиции. Если он сделал это с тобой, я его убью! – сжал кулаки я и стиснул зубы.
– Если ты это сделаешь, то ещё больше всё усугубишь. Он только и ждёт ответных действий. Он убийца, Томас. Поэтому и хочет выбрать позицию жертвы, а тебя посадить за решётку. Надо только это доказать, – убедительно произнесла Энн, смотря мне прямо в глаза.
– Ты права, надо быть хитрее…
***
Высотное серое здание украшала реклама и прочая дребедень, продаваемая на маркетплейсах. На углу возле револьверной входной двери, обляпанной пальцами прохожих, небрежно висела выцветшая вывеска небольшого новостного печатного издания под названием «Новости штата», в котором я проработала уже две недели. Я и не могла представить себе хуже этого места, поэтому эти две недели показались мне длиной в два года. Это явно не была работа моей мечты: унылая писанина о праздниках города, о семейных конкурсах или лесных пожарах – всё это было пройдено мною ещё в начале карьерного пути. Подняться из научной аналитической журналистки в новостную чушь про домохозяек – было невыносимо. Моя репутация была испорчена напрочь. И мне ничего не оставалось как устроится в низкосортное издание, шеф которого и взял меня туда только для того, чтобы поднять рейтинг своей газетёнки за счёт моего нашумевшего имени. Поэтому каждое утро я, прежде чем вновь увидеть эту обшарпанную вывеску, плакала, собираясь на нелюбимое место работы.
«Я скатилась в дно», – произносила себе под нос я, проводя щёткой для туши по ресницам, которая спустя пару минут размазывалась под глазами от слёз.
Пресса поутихла после громкого убийства и нашего с Томасом появления в городе. Дэниел не стал писать на нас заявление даже после того, как я попыталась ответить ему тем же. Адвокат, который был ко мне представлен, убедил меня в том, что лучше не усугублять моё и без того шаткое положение. Тем более без доказательств его нападения на нас в том заброшенном здании – это практически невозможно, ведь Томас был без сознания, следовательно, и очевидцев тоже нет. Что касается