задумчиво проронила Вера.
– Понимаю вашу иронию. Если учесть, что в парке опять начали происходить странности.
– Странности?
– Люди видят призраков по ночам у колеса обозрения – Красного человека.
– Это что, правда? – Вера захлопала глазами. Было непонятно, шутит ли Эмиль.
– Парижская легенда. Так называют Жана Живодера. А Куаду живет в квартире, из окон которой парк как на ладони.
– Он как-то связан… с этими странностями? – вырвалось у Веры.
Эмиль не ответил, поставив ногу на первую ступеньку. На его лбу собрались морщины. Она ждала ответа, наблюдая за ним. Эти крашеные черные пряди и капюшон, нависающий над глазами, как у монаха-францисканца… Лестничное освещение делало его лицо мертвенно-бледным, круги под глазами растеклись до самых скул.
– Спокойной ночи, – наконец выдавил Эмиль и с ловкостью подростка помчался наверх, в свою квартиру.
Вера вынула из кармана ключи, изрядно провозившись, наконец отперла замок и очутилась в душноватой – как в квартирах старого фонда – темноте своего нового пристанища. Разом навалились усталость и непрошеные мысли о том, что она ввязалась во что-то нехорошее. Зачем ей эти приключения? Странные, скучающие европейцы, которые, кажется, с жиру бесятся и дурью маются… Стоп! Она заговорила, как отец, ненавидящий Европу всеми фибрами советской души. Но стало неспокойно на сердце, интуиция советовала прислушаться к словам человека из полиции. Настойчивость, с которой Кристоф из уголовной полиции пытался ее отговорить работать на агентство Эмиля, заронила в глубинах подсознания Веры зерно беспокойства, которое уже успело дать росток.
Она прошла в спальню и, не раздеваясь, упала на постель лицом в подушку. Потом медленно перевернулась на спину, откинув с лица волосы. Потолок был залит красным сиянием. Несколько минут Вера не могла понять, откуда это кровавое зарево, казавшееся недобрым предзнаменованием. Потом оно сменилось зеленым, и все стало на свои места – светофор на углу их дома. Он будет работать всю ночь. К красно-зеленому свечению присовокуплялось освещение бистро с первого этажа и свет от вывески «Фотокопия – Рендер», что на доме напротив.
«Если вляпаетесь, вышлют из страны с позором… если вляпаетесь, вышлют из страны…» Странное, свербящее душу чувство разрасталось. Она несколько секунд наблюдала пустоту в голове, где одиноким трупным насекомым жужжала эта фраза, а потом полезла за ноутбуком.
Когда Вера ввела имя Кристофа Герши в поисковик, ее точно окатило холодным душем. Фонтанными брызгами на экран изверглось множество фотографий человека, который отговаривал ее работать на Эмиля. Одетый в черную форму спецназовца на одном, в парадную форму с фуражкой на другом, рядом с огромной бронемашиной с надписью «BRI» на третьем. И везде эта знаменитая черно-желтая с красным эмблема, на которой справа красовалась горгулья с Нотр-Дама, а слева три буквы – «BRI».
Кристоф Герши оказался не просто из уголовной полиции, как он скромно представился, а бывшим патроном BRI, назначенным недавно окружным