и лорд Дэллингем вступили в последний тур вальса. Англичанин оказался превосходным партнером. Да, в одной из глав романа непременно следовало описать бал!
Юной сочинительнице не терпелось прочесть своей подруге то, что она успела написать сегодня рано утром и после прогулки к бювету. Ей самой эта проба пера доставила величайшее наслаждение. Проникнуть в душу страстно любящей женщины и начать жить ее жизнью – это было подобно чуду.
Нежные мысли о любимом.
Волнующие воспоминания о тайных встречах.
Сладострастные мечты о поцелуях и ласках.
Узнать бы, каково это, когда…
Танцующим парам было довольно тесно. Кто-то нечаянно толкнул Элизу, налетев на нее со спины.
– Pardon, – произнес лорд Дэллингем и, крепче обхватив стан своей дамы, замедлил вращение, чтобы она могла восстановить равновесие.
«Он в самом деле приятный человек и превосходный танцор, – подумала Элиза. – К тому же недурен собой. Уж не влюбиться ли мне в него?»
Друг Франца тоже танцевал отлично, но с ним Элиза не ощущала того приятного спокойствия, которое чувствовала, вальсируя с английским лордом. Филипп фон Хоэнхорн почти не разговаривал с ней, и близость его тела казалась ей несколько… пугающей? Он излучал что-то такое, отчего у Элизы делалось холодно в животе, а сердце билось быстрее. Это чувство напоминало ей тревогу, хотя тревожиться было решительно не о чем. С какой стати ей бояться этого молодого барона? Он друг ее брата, ведет себя учтиво и даже обменялся с ней парой слов, чтобы нарушить суровую молчаливость их танца.
И все же Элиза была рада тому, что на следующие танцы ее ангажировали другие господа. Когда настала очередь брата танцевать с ней галоп, он спросил:
– Ну как, сестрица? Ты довольна?
– Очень! – просияла она. – Здесь чудесно!
Франц кивнул, улыбнулся, и они, подпрыгивая, помчались через залу. После галопа Элиза почувствовала легкую усталость и была рада, когда к ней подошла Анна. Энергически обмахиваясь веером, юная графиня тут же сказала подруге:
– Мне нужно побыть немного на свежем воздухе. К тому же я бы хотела показать тебе первые страницы.
Глаза Анны заблестели, отражая блеск празднично освещенной залы.
– Твоего романа? Они с тобой?
Элиза кивком указала на свой ридикюль.
– Идем, отыщем тихий уголок, и ты скажешь мне, нравится ли тебе первое письмо.
Барышни покинули бальную залу и, пройдя немного по коридору, увидели слегка приотворенную дверь. Анна осторожно заглянула внутрь.
– Никого! Давай войдем сюда. Ну же, показывай скорее!
– Подожди, дай усесться, – сказала Элиза, опускаясь на бордовое канапе, стоявшее у стены.
Комната, в которой подруги расположились, служила читальным кабинетом, где посетители курзала, уставшие от суеты и многолюдья, могли отдохнуть с газетой или журналом в руках, а заодно узнать, что творится в мире. Предлагались по большей части французские издания, но были, разумеется, и немецкие,