так сильно пережить собственное потомство и быть повинным в смерти одного из него.
Вот и сейчас, столько лет спустя, Коула по-прежнему преследовали призраки прошлого. Стефан твердо знал это, ведь был таким же. Все они были такими. Сожалевшими об ошибках былого.
– Мне помогла вера, – наконец ответил Змееносец. – Я заставил себя поверить в то, что делаю этот мир лучше для них и для миллионов таких же, как они. Всеми силами.
Стеф кивнул.
– Значит, смотрим на будущее позитивнее, – кисло выдал он. – Отлично.
Коул начал сгружать пожитки в сумку. В отдельный мешок закинул и дичь. Куда она девалась потом – Стефан не ведал, но искренне надеялся, что в общей столовой ее не подавали.
– Хороший настрой нам необходим, – обронил Змееносец. – Особенно теперь. Что-то грядет.
– В плане? – Стеф вопросительно уставился на товарища, пока тот выходил обратно на улицу.
– Предчувствие. Слишком тихо и спокойно в последнее время.
Коул вздохнул и двинулся прочь, в сторону ближайшего транзитного круга. Он шел через белые полевые цветы. Лучи, продравшиеся сквозь облака, золотом омывали его и нити тумана.
– Одно точно можно предсказать. От небес ничего хорошего ждать нельзя.
Вот в этом Стефан был с ним полностью согласен.
Глава IV
Смирение с уродством
В ту ночь небо казалось спокойным, даже ярким. Облака только-только начали собираться. Через орфостекло окуляра я видел вверху множество голубых и оранжевых точек светлых и темных небесных тел. Где-то вдали золотом сияли фонари. На нашей же стороне было заметно темнее. Воздух был холоден и свеж, я дышал полной грудью. Стоящий рядом Дан не высовывался из тени дерева, для чего сильно согнулся при его внушительном росте.
Я многозначительно вздохнул раз эдак в десятый, но протектор упорно не замечал моего раздражения, потому пришлось намекать очевиднее.
– Напомни еще раз, почему мы не пошли туда все вместе и теперь в три часа ночи сидим в кустах?
– Потому что Желторотый проигрался, – невозмутимо ответил Дан, не отрывая взгляда от далекого мрачного проема между зданиями.
– А такое чувство, что наоборот. Вот на кой черт вы снова начали соревноваться? И так по пять вызовов на дню, но нет, надо же растянуть время. Мы бы уже со всем разобрались, если бы пошли с ними, вместо того чтобы прикидываться бомжами.
– Я не думаю, что приземленные видят нас как бездомных. – Дан выдал лукавую улыбку. – Может, им чудятся ночные птицы. Соловьи или козодои.
– Да, с последним у тебя бесспорное сходство.
Тот день выдался несказанно долгим. Часовой пояс был пересечен не меньше шести раз, я даже сомневался, что все еще тянутся те сутки, в которые мы вышли на зачистку по нескольким заданиям. Стоял конец мая, а протекторов и адъютов перед летом любили гонять по заданиям сверх меры. Нет, дело определенно благое: выискивать новые области