грудь бурно вздымается в такт тяжелому дыханию. Из носа текла кровь, на лице быстро увеличивалась припухлость, наливались малиновым цветом царапины на плече.
Бонарт сидел в другом углу среди остатков карла, обеими руками ухватившись за промежность. У него из носа тоже текла кровь, окрашивая седые усы глубоким кармином. Лицо искорежено кровавыми царапинами. Едва зажившие пальцы Йеннифэр были жалким оружием, а вот звенья двимеритовых браслетов обладали прекрасными, роскошно острыми краями.
В распухающей на глазах щеке Бонарта, точнехонько посреди скулы, торчала чуть ли не по ручку вбитая обоими зубьями вилка, которую Йеннифэр стащила со стола во время ужина.
– Только против щенков ты годен, изувер, – выдохнула чародейка, пытаясь прикрыть грудь остатками платья. – А от сучек держись подальше. Слабоват ты против них, сопляк!
Она не могла себе простить, что попала не туда, куда целила – в глаз. Ну что ж, мишень была подвижной, а кроме того, полное совершенство недостижимо.
Бонарт рявкнул, встал, выдернул вилку, взвыл и пошатнулся от боли. Изрыгнул мерзкие ругательства.
Тем временем в камеру заглянули еще два стражника.
– Эй вы! – заорал Бонарт, стирая кровь с лица. – Быстрее сюда! Тащите эту сволочугу на середину комнаты, распните крестом и держите, да покрепче!
Стражники переглянулись. Уставились в потолок.
– Идите-ка лучше отседова, господин хороший, – сказал один. – Нам за это не плотют.
– А окромя того, – буркнул другой, – нету у нас охоты кончить как Риенс или Ширру.
Кондвирамурса отложила в стопку картинок картон с изображением тюремной камеры и женщины, сидевшей с опущенной головой, в кандалах, прикованной к каменной стене.
– Ее мучили, а ведьмак в это время забавлялся в Туссенте с какими-то брюнетками.
– Осуждаешь? – резко спросила Нимуэ. – Ничего практически не зная?
– Нет. Не осуждаю, но…
– Никаких «но». Замолкни, пожалуйста.
Некоторое время они сидели молча, перекладывая гравюры и акварели.
– Все версии легенды, – Кондвирамурса указала на одну из гравюр, – местом ее кончины, финала, последней битвы Добра со Злом, прямо-таки Армагеддона, называют замок Рыс-Рун. Все, кроме одной.
– Да, – кивнула Нимуэ. – Все, кроме анонимной, малопопулярной версии, известной как «Черная книга из Элландера».
– «Черная книга» сообщает, что финал разыгрался в крепости Стигга.
– Именно. Да и другие канонические моменты легенды «Книга из Элландера» подает совсем иначе, существенно отклоняясь от канона.
– Интересно, – Кондвирамурса подняла голову, – который из замков изображен на иллюстрациях? Который выткан на гобелене у тебя в кабинете? Которое изображение соответствует истине?
– Этого нам не узнать никогда. Замок – свидетель финала – погиб. Разрушен. От него не осталось и следа, в этом сходятся все легенды, даже та, которую приводит «Книга из Элландера». Ни одно из приведенных в источниках