быть, получив кивок в ответ, она продолжила: – Впервые в жизни жалею, что не вижу сукина сына! – Она повысила голос: – Передай ему, что я одолела Мордекая в двух боях из трех. Девочки могут не только драться, но и делать это чертовски хорошо, если их научить. Хотя нет, просто изгони отсюда жалкого призрачного ублюдка.
– Эй, ты можешь драться, а не ругаться, Дейзи, – ответила я.
– Ты выиграла, но только потому, что дралась не по правилам, – выпалил Мордекай.
– Ты крупнее меня, с каждым днем становишься сильнее, а еще ты парень. Конечно, я дерусь не по правилам, осел. Иначе ты бы подтер мной пол. Думаешь, враги – стайка милых пушистых единорогов, которых волнуют правила? Настоящий мир – дерьмовое место, Мордекай. Очень дерьмовое. Когда борешься за жизнь, о морали нужно забыть. Главное – спасти свою шкуру.
Дейзи жила в не-магических приютах с раннего детства и пережила такое, что я даже не могла вообразить. Она считала огромным чудом, что я подобрала ее на улице и оформила опеку. Девочка утверждала, что ее мечта исполнилась. От этих слов мое сердце сжималось от счастья и грусти одновременно.
Дейзи была яркой личностью – преданной и щедрой. Она заслуживала больше, чем та недожизнь, которую я могла ей предложить.
Я сделала глубокий вдох и собралась с силами. Надеюсь, новая работа кое-что изменит. Когда у меня будут деньги, я сумею дать детям то, что многие воспринимают как должное.
Например, централизованное отопление.
– Это всего лишь тренировка, – промямлил Мордекай.
– Это никогда не бывает «всего лишь тренировкой», – взвилась Дейзи.
– Не обращай на нее внимания, – сказала я Зорну и уставилась на Фрэнка, который предусмотрительно попятился, чтобы пропустить меня: призрак не любил, когда я принуждала его. – После физической активности у Дейзи эмоции хлещут через край.
Зорн повернулся боком, тоже пропуская меня. Его лицо приняло задумчивое выражение.
– Она права. Сколько ей, четырнадцать?
– Да, четырнадцать, переходящие в пятьдесят. А иногда ей девять.
Я закрыла дверь и жестом предложила Зорну идти первым.
Он махнул рукой в сторону тротуара:
– Леди вперед.
Я попыталась скрыть довольную улыбку. В жизни меня называли по-разному, но только не леди. Хорошо, что я надела костюм. Или, возможно, это «Берберри»…
Джек, член Шестерки, который чаще остальных готовил для нас, ждал неподалеку. Массивные руки блестели на солнце. Он обхватил ладонями рельефный торс, грудь поднималась и опускалась от тяжелого дыхания.
– Как успехи девочки? – спросил у него Зорн, когда мы проходили мимо.
Я нахмурилась. Зорн обычно не интересовался детьми. Из всей Шестерки он никогда не тренировал моих подопечных.
Джек вскинул брови и ухмыльнулся.
– Кровожадная хитрюга. Только научишь ее чему-то, а она тотчас придумывает новый ход, который ты… – Джек поднял большой палец, – …не ожидал. – Он поднял указательный палец. – И уж конечно не думал, что будет настолько больно. Она огонь.
Зорн