уж, хватит с нас приключений. А то так и до финиша не доплывем. И байдарка у нас всего одна и та еле живая.
Стартовали утром. Река несла свои талые воды, изобилуя крутыми поворотами, то ускоряя свое течение, то замедляя, то обрушиваясь мощными валами на хлипкое суденышко, то на мелководье угрожающе царапая днище байдарки подводными камнями.
Вечером сделали привал. Вытащили на высокий противоположный берег байдарку, поставили палатку, разожгли костер.
– Давай тяпнем по маленькой за боевое крещение, – предложил Славка, выуживая из рюкзака на божий свет армейскую фляжку со спиртом. Но Миша наотрез отказался, он чувствовал себя разбитым, словно весь день разгружал вагоны, даже есть не хотелось.
– Как знаешь, а я выпью. Кстати здорово помогает после трудного дня, – сказал Славка, наливая себе.
Потом с наслаждением закурил и стал рассказывать всякие байки про свои прошлые походы, про сплав по Иркуту, по Уде, по Китою, но Миша его почти не слушал. Впервые с начала затеи он ощутил беспокойство. И черт его дернуло отправиться в этот поход, ведь неспроста кем-то свыше был уготован развал их группы. Значит, не суждено. Так, нет же, все-таки решили ехать. А если, не дай бог, случится с ними что-нибудь. Кто спасать их будет?
На следующий день состояние не улучшилось. Тупо ныла шея, от долгих маханий веслом ломило плечи и кисти рук. У Славки тоже видок был не лучше, он держался, но вчерашнюю презентабельность как водой смыло. Напахались они накануне прилично, силы не рассчитали.
Через пару часов грести стало легче, мышцы и суставы разработались, пришли в норму. Опасных участков практически не попадалось, если не считать одного коварного прижима, когда сильным течением их прижало к отвесному берегу. Миша инстинктивно попытался было упереться веслом в берег, но страшный окрик и ругань Славки вовремя остановили его.
– Ты что? Опупел что ли? Чуть из-за тебя не перевернулись, балда! – набросился на него приятель. – Кто же веслом отпихивается? Ты чуть не помог течению выбить байдарку из-под нас!
Миша обиженно молчал, хотя внутренне понимал, что чуть не стал виновником трагедии. Неожиданно река раздвоилась: одна протока, более стремительная, уходила влево в сторону берега, поросшего лесом; другая, наоборот замедлялась и огибала лес.
– Куда теперь?
– Налево, конечно, там скорость! Неужели будем выгребать, высунув языки как рабы на галерах по тихой воде! Наверняка, потоки за лесом соединяются.
Левый рукав исчезал в зарослях леса. Поток начал сужаться, скорость течения возрастала с каждой секундой. Свесившиеся с берега кусты и ветви деревьев мешали, цеплялись; приходилось от них уворачиваться, словно тореадорам на арене от рогов быка, пригибаться и отмахиваться веслом. Больше всего доставалось Мише, сидящему впереди. Кое-как они продрались сквозь преграду, и их понесло дальше. Байдарка летела как стрела, выпущенная