области.
– О, – обрадовался появлению сибиряка Заваркина краснодарец Владимир, – а есть среди нас Анатольская, что написала роман «Сибирский виртуал»? – и посмотрел на двух женщин, молодую и не очень, оказавшихся в компании.
– Есть, – ответила не сразу и не поднимая глаз дама в возрасте, до того тихо сидевшая с опущенным лицом в затемненном месте, на уголке диванчика.
– Интересно получается, вы сами значитесь из Санкт-Петербурга, а пишите о Сибири.
На что дама отвечала смутно: будто она не сама Анатольская, но представляет ее интересы здесь, являясь литературным агентом.
От удивления все на пару минут лишились дара речи и уважительно разглядывали маленькую женщину, не так-сяк вам какой-нибудь, настоящий литературный агент. Больше ни у кого, кроме неведомой Анатольской собственных агентов не оказалось, и свои вопросы, в том числе поселение в гостиницу они решали самостоятельно.
Вторая финалистка женского пола оказалась тоже из Питера – молоденькая блондинка по имени Светлана, написавшая повесть про первокурсницу-студентку. Сама Светлана оказалась учительницей русского языка литературы.
– Мне премии не надо, – высказалась она решительно, окинув компанию смелым взглядом, свойственным юности, будто надеясь, что здесь инкогнито затесался некто ведающий распределением денег. – Дали бы ноутбук хороший, на том спасибо. Ведь на наши билеты, гостиницу, бал в Шератоне на сорок человек с участием известных артистов, они расходуют не менее тысячи долларов на нос, а может и больше, средний ноутбук стоит как раз тысячу. У меня прежний совсем старенький, все время ломается, сколько я с ним текстов потеряла!
Все согласились, что новый ноутбук, конечно, вещь первой писательской надобности, однако от премии отказываться охотников не нашлось. Ноутбук – вещь, а десять тысяч долларов – это судьбоносное свободное писательство в течение пары-тройки лет. На конкурсе 6 номинаций от сентиментального романа до детектива, как знать, может даже и не один из них уедет с деньгами к новой писательской жизни.
– А я от руки пишу, в общей тетради, – поделился Станислав секретом творчества, – на компьютере только деловую переписку веду, да инструкции ляпаю. Даже на своем домашнем компьютере не могу прозу писать, исключительно служебные документы сочиняю.
– А из тетрадки кто текст печатает? – с большой толикой яда поинтересовалась Светлана, – жену, небось, напрягаете?
– Нет, что вы, жена ничего моего не читает принципиально. Я одну машинистку прошу, она нынче на пенсии и за плату набирает на компьютере окончательный вариант с тетрадочной рукописи. На экране ничего не могу творить, ей богу, кроме документооборота.
– Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать?
Стас кивнул:
– Можно, конечно, да кто же ее купит? Кстати, о Пушкине, вот вы учительница литературы…