припомню, – мотнула головой.
– Должна быть связь… Или с ритуалом. Или с древней Виззарой. Или просто оказались не в том месте не в то время, – хладнокровно накидывал идеи маг, не сводя с меня глаз. – Нет мыслей, Вика, психиёлог?
– Нет, – заявила уже тверже, скользя на мокром стуле. Кружева хоть и были тонкими, но просохнуть до сих пор не успели.
– Какая из вещей лежала в центре? – Райс кинул страницу с рисунком на пол и встал из-за стола.
– Ч-часы…
– Мои часы.
– В-ваши, сир.
Достал из кармана часы и уложил на середину листа.
– Превосходно. И кто же вам их дал? – подтянул Тонкина за шиворот к себе.
– Нам… п-помогли. Тайно. Кто-то узнал, что мы задумали ритуал, и принес вещи… оставил их в…
– А вот в этом углу? – Райс нагнулся и ткнул в левый край пентаграммы.
– Самый главный вот этот. Он указывает на ярчайшую звезду Звездносвода, – Тонкин присел на корточки и фамильярно переместил палец преподавателя вправо. – Тут мы положили… эм… как бы сказать…
– Вы с мисс Донован чудесная пара, сир, – выдохнула романтично настроенная Фенрисса.
– Ясно, – Райс брезгливо кинул гребень на рисунок. – И все же, Тонкин, меня интересует этот угол.
Древняя Виззара хранила в себе сундук неразгаданных тайн. Многое в ней понималось иначе, не так, как в современном Эррене. Я слышала об этом и знала, что лучше всего в наследии виззарийцев разбираются артефакторы, историки и теоретики магии.
– Вот. Вот это было в том углу, – светленькая студентка поднялась и подала магистру мою заколку с самарудами.
– Чисто для равновесия, сир, – пояснил Тонкин. – А в остальных вот и вот… и вот…
Взял со стола сшиватель, ручку, медальон… Они что, всех преподавателей академии обобрали?!
Матерь Вархова…
– То есть вы решили в ночь сиятельных даров поиграть в любовную рулетку? С личными вещами преподавателей? – вторил моим паникующим мыслям Райс.
– Ну почему в рулетку? Мы все четко рассчитали, – сопротивлялся Тонкин. – Заколку хорошенькой целительницы положили напротив сшивателя, которым обычно пользуется сир Граймс… Может, хоть студентов морить на диагностике перестанет, мм? А медальон…
– Это совершенно безобидный ритуал, сир. Шуточный! – вступилась Фенрисса за парней. – Он на короткое время делает скрытые чувства явными… Но если чувств нет, то и открывать нечего? Значит, ничего бы и не случилось. Наверное…
– Наверное, – мрачно повторил магистр, сгребая вещи с пола и возвращая их на свой стол.
– Так или иначе, он не сработал. И мы готовы понести наказание, сир Райс, – сонно простонала Килира с дальнего стола. – Только можно утром? Огхарреть, как спать хочется.
Килира зевнула с таким азартом, что у меня тоже свело скулы. И я вдруг поняла, как устала за бесконечный день, плавно перетекший в бесконечную ночь.
Чувствительность возвращалась, и щека под косметическими чарами начала ныть. Но это была не самая главная моя проблема.