Васёна на лавке, свесила руку, улыбается во сне. Сердито колдует Манефа над горшком, опускает в него разные травы, шепчет заветные слова над бурлящим варевом, добавляет медку. Остуживает в плошке, обмахивая длинным пучком пахучих трав, поит внучку и укладывает спать. Спит Радуня, и приходит резкая боль в животе, но проснуться никак не может. Будит бабка внучку, показывает тряпицу в крови с куском розовой, в прожилках, плоти.
– Теперь в твоём чреве нет ублюдка, – объясняет она, завязывая тряпку в узел. – В лесу закопаю. А ты спи.
День клонится к вечеру – просыпается голодная Васёна. Кормит Манефа девчонку лепёшками, мёдом, говорит с ней ласково:
– Беги домой, чадушко. Скажи Минаю: захворала Радуня, жжёт её огонь, к завтрему на ноги поставлю, – и суёт в руки узелок с гостинцами.
Вот и скрылась в пыли быстроногая Васёна. Будит знахарка внучку, отпаивает ароматным снадобьем, и всё журчит её тихая неразборчивая речь. Хорошо у бабки в избе, пахнет покоем и детством, мир и благодать разливаются внутри. Наконец-то нет страха: не тронет ночью Радуню ненавистный Минай.
Глава 10. Первые предсказания сбываются
– Девушки! Просыпаемся! Меряем температурку! Селиванова, готовь попку на укольчик, пора обезболивающее колоть.
Бодрая сестричка тут же вернулась с полным шприцем.
В больничном коридоре уже вовсю кипела жизнь: слышались шаги, голоса; хлопали двери.
В палату протиснулась толстая санитарка, грохнула об пол тяжелое ведро – девятый вал выплеснулся на линолеум, слабо запахло хлоркой. Тряпка на шустрой швабре мигом разогнала море по полу, отправив тапки больных далеко под кровать. Нянька с легкостью подхватила ведро и боком удалилась за дверь, оставив её открытой. Анна Павловна, бурча под нос ругательства, предприняла несколько тщетных попыток зацепить тапки ногой. Пришлось отодвинуть койку.
– Давай принесу завтрак, – предложила она Лене, наконец обувшись.
– Нет, спасибо, я фрукты доем.
– Я няньку с судном пришлю, – пообещала Анна и зашаркала к раздаточной.
Лене вспомнился странный сон, и на душе стало легче. Неожиданно явилась мысль о Максиме: как он, думает ли о ней? Сердце отчего-то забилось быстрее. Размышления прервала сестричка. Взглянув на ртутный столбик, она предупредила:
– Приберитесь! Скоро обход.
Лену осматривал лечащий врач: осторожно размотал бинт, приподнял стерильную повязку и остался доволен.
– Теперь можно потихоньку вставать! – разрешил Александр Иванович. – Только не увлекайтесь, и никаких резких движений! Что? Сновидения больше не мучают?
– Мучают! – призналась Лена.
– Может, консультацию психиатра устроить? Как, вы не против? – спросил он, почесав затылок и сбив на лоб накрахмаленный колпак.
– Да! Я вас очень прошу! Пусть меня осмотрит. Может, я его больная! – грустно пошутила Лена.
– Вряд ли, – покачал головой доктор, – думаю, это посттравматический