концов, извечное женское любопытство взяло вверх.
– Он кто?
– Да так, ты его не знаешь… Познакомилась по дороге из клуба. Это несерьёзно. Всего одна ночь. Ну, бывает иногда, ты же знаешь. Просто как помутилось что-то… А теперь всё в прошлом. Я уже и забыла. Ты только смотри, никому не говори.
О женской интуиции недаром слагают легенды. Они оправданы. Не знаю, как она догадалась, может, что-то отразилось на моём лице, промелькнуло в глазах… Не знаю. Я старалась вести себя, как обычно, но дело в том, что я уже не была прежней, обычной. И это факт.
Сестра долго ходила кругами вокруг, косилась достаточно подозрительно. Хитрые проблески мыслей о чем-то очень нехорошем постоянно мелькали в её глазах. Сестра подозрительно посмотрела на меня, затем спросила для меня совершенно неожиданно:
– Ты что, спуталась с Рубиновым?
Я растерялась. Наверное, этим и выдала себя, хотя готова была всё отрицать.
– О чём ты говоришь? Кто такой Рубинов?
– Да ты ещё хуже, чем я о тебе думала. Ты просто из ума выжила, идиотка! И какого чёрта ты только припёрлась в Москву! Если ты рассчитываешь на что-то серьезное, можешь расслабиться. Готова спорить на что угодно, что он даже имени твоего не запомнил. И уже через двадцать минут после того, как ты ушла, тебя забыл.
– Как забыл тебя? – не выдержала я.
– Ну, ты себя со мной не путай! Кто ты такая, а кто я! Ты просто пустое место, дурацкая провинциальная девчонка, которая припёрлась сюда в поисках приключений. Такие женщины, как ты, ничего не стоят. Ни один здравомыслящий человек не заинтересуется всерьёз такой, как ты. Тем более, такой избалованный эстет как Рубинов. Ему нужна совершенно другая женщина. Если хочешь знать, это я его бросила. Я перестала ему звонить, перестала отвечать на звонки. Да стоит мне только поманить его пальцем, и он бросится ко мне со всех ног! Так что ты меня с собой не ровняй! Это совершенно другое. К тому же, у меня есть мозги. Я прекрасно понимаю, что к чему, в отличие от тебя. Ты же просто полуграмотная деревенская дурочка, ты даже не понимаешь, что сделала, если ты действительно спуталась с Рубиновым. Выставила себя посмешищем. Спорю на что угодно: он если и вспомнит тебя, то только со смехом.
Сестра продолжала говорить ещё долго и всё в том же духе. Я поняла, что разрыв с Рубиновым – её больное место. И я попала как раз по нему – кувалдой по этому больному месту. Так же я поняла, что у меня больше нет сестры.
Чтобы её успокоить, я поклялась всем, чем угодно, что мой ночной незнакомец не имеет ничего общего с Филиппом Рубиновым, что это совершенно другой человек. Кажется, она мне поверила. Я думаю так потому, что, в конце концов, она успокоилась, и даже отправилась на кухню готовить мне завтрак. Возможно, ей действительно поверилось в то, что на такую, как я, Филипп Рубинов даже не посмотрит. Недаром говорят, что женщина может поверить во всё, что угодно. Главное только её правильно заставить поверить.
Я же сидела в кресле, свернувшись калачиком, и с грехом пополам сдерживала слёзы. И на душе было так тошно, что не хотелось никаких завтраков – точно так