Не смею задерживать.
Коковцев удалился ни с чем.
Столыпин твердо стоял на своем. Это не являлось самодурством, упрямством. Нет, просто Петр Столыпин, в отличие от министров, четко знал, что надо государству, а без чего можно и даже нужно обойтись.
Император обдумывал ответ председателю Совета министров четыре дня. 10 марта Петр Аркадьевич был вызван в Царское Село.
В рабочем кабинете Александровского дворца Николай подписал указ о перерыве сессии с 12 по 14 марта и поручил председателю Государственного совета объявить П. Н. Дурново и В. Ф. Трепову высочайшее повеление выехать из столицы и до конца 1911 года не посещать заседания совета.
Как только указ был опубликован, в обществе начались волнения. Ситуацию усугубило издание закона о западном земстве в обход Думы.
Премьер-министра критиковали все, кто только мог, и лишь националисты высказывались за Столыпина. Ближайшие соратники Петра Аркадьевича предложили распустить и эту Думу, внеся новые изменения в избирательный закон. И все же, несмотря ни на что, дело о западном земстве было доведено до конца. Закон остался в силе.
Реакция партий, фракций, отдельных депутатов и членов Государственного совета, осознание того, что в противостояние был втянут император, и ощущение вины за это не могли не повлиять на Столыпина. Он ощущал себя в одиночестве, хотя ни о какой отставке Николай Второй до сих пор не желал даже слышать.
Дождливым сентябрьским вечером у небольшого дома в Париже остановился молодой человек, на вид лет двадцати трех. Он встал под козырек винной лавки, сложил зонт, посмотрел на номер дома. Да, тот самый, на нужной улице.
Молодой человек зашел в подъезд между магазинчиками, поднялся по лестнице на второй этаж. Справа и слева две двери.
Он подошел к квартире слева, аккуратно постучал и почти сразу же услышал мужской голос:
– Кто?
– Аленский Егор Егорович.
Дверь открылась.
– Входите.
В прихожей Аленский, он же Дмитрий Богров, снял дождевик.
– Добрый вечер. Ну и погодка сегодня. Прямо как в Петербурге.
Мужчина лет пятидесяти пяти кивнул:
– Да, погода действительно препаршивая. Проходите в гостиную.
Богров разделся и прошел в довольно большую комнату.
Егор Егорович Лазарев, известный член партии социалистов-революционеров, указал гостю на кресло:
– Здесь будет удобно, но прошу учесть, у меня не так много свободного времени.
Богров заметил кипу бумаг на канцелярском столе и сказал:
– Я не задержу вас.
Лазарев присел в кресло напротив.
– Слушаю вас, господин Аленский.
– Можно просто Дмитрий.
– Хорошо, слушаю вас, Дмитрий.
Богров устроился поудобнее и заявил:
– Я намерен убить Столыпина.
Лазарев рассмеялся:
– И всего-то? Почему сразу не императора? Молодой человек, мне не до шуток. Если…
Богров прервал его:
– Извините,