простого кремового платья через одно плечо была перекинута лёгкая ткань, красиво закрепленная брошью из золота. Брошь сама по себе заслуживала отдельного внимания: цветочные лепестки из тонких пластин драгоценного металла формировали три пиона, а в центре каждого притаился розовый кварц.
– Дочери Мелиры! – быстро скомандовала Приин Блайт. – Поддержим сестру. Перчатка к перчатке!
О нет! Меньше всего мне хотелось слышать их пение, но в этот раз кружевные перчатки мелироанской девы были на мне, поэтому пришлось снова встать в круг и выслушать завывания про «ценность светлой силы». Затем каждая из сестёр коротко обняла меня, почти не касаясь. Тильда Лорендин сделала это последней, но, в отличие от остальных, крепко стиснула мои плечи.
– Не хочу, чтобы ты меня недооценивала, – загадочно шепнула сестра. – Я совсем не обижаюсь за сегодняшнее. Потому что прекрасно понимаю, что нам обеим выгодно дружить. Между мной и тобой есть некоторое сходство, которое роднит нас гораздо больше, чем остальных сестёр. Я говорю о внутренней свободе.
– Консул Батор! – раздался голос Лаптолины из розового лабиринта. – Ваша милость, мы так счастливы видеть вас у себя в гостях! И такой приятный повод: представление мейлори Кирмоса лин де Блайта. Кто бы мог подумать, что в изгнании он найдёт нечто большее, чем уединение.
Госпожа Првленская засмеялась то ли над своей, то ли над чужой шуткой – солоноватый ветер донёс звонкие переливы её голоса и чьё-то вежливое покряхтывание.
Пока я раздумывала, стоит ли ударить Тильду в печень, она легко подтолкнула меня вперёд, навстречу приближающейся процессии. Я растерянно обернулась на побелевших от страха сестёр. Все, кроме Тильды, вылупились с ужасом и удивлением. Княжна Талиция махала руками, пытаясь что-то сказать, но не успела.
– Представляю вам Юну Горст, мейлори Кирмоса лин де Блайта, мелироанскую благородную деву, – гордо проговорила Лаптолина.
Над головой пролетела стайка мелких птиц с переливчатым оперением и зависла у алой бахромы свисающих с вазы соцветий.
Я выпрямила плечи и натянула улыбку для знакомства.
Тучный человек с длинными светлыми кудрями, похожими на парик, остановился в десяти шагах, будто наткнулся на стену. Он брезгливо осмотрел меня с ног до головы, словно я стояла перед ним обнажённой. Тяжёлая бордовая мантия мужчины была сплошь расшита золотыми иверийскими коронами, бархат волочился по земле и изрядно запылился по самому низу. Ярче шитья выделялась огромная брошь-весы с крупными драгоценными камнями на чашах.
Сомнений не оставалось: это и был консул Батор.
Не забыв о наставлениях, я присела, как умела, и склонила голову. Но краем глаза успела заметить, что консул явился в окружении личных слуг, стязателей и какого-то юноши. Моё пребывание здесь становилось всё менее тайным. С таким же успехом я могла спрятаться от Ордена Крона на площади Кроуница, притворившись головой дракона.
Прошла секунда, другая, третья, десятая. Двадцатая.