хаосе эмоций,
В безволье липких паутин —
За неразумность воздается,
Вбивая в гордость правды клин.
«Приподнимай в удивлении брови…»
Приподнимай в удивлении брови,
И головой в отрицанье крути —
Дружба всегда признаёт многословье,
Но не всегда принимает пути.
В море безбрежном,
из «быть» и «казаться»,
Четко сияет реальности мыс.
Думаешь – дружбою мог наслаждаться,
Но окружён был подобием крыс.
Думаешь – вот они, верные люди,
Не предадут и не бросят в беде.
Только реальность восторги остудит —
Шаг оступись, и друзья твои, где?
В мире циничном, холодная вьюга.
Время всегда ставит точки над i.
Вдруг отвратит лицемерие друга,
И восхитят благородством враги.
«Открыта охота на перепелов…»
Открыта охота на перепелов,
А значит – в поля не ходи.
Шакалы с ружьем, начинают отлов
Того, кто свободно летит.
Для снобов, приехавших «пар выпускать»,
И кровью насытить досуг,
На гибель безвинных не то, что плевать —
Ласкают страданья их слух.
И если душа упадет, невзначай,
Над полем, приветствуя день,
От меткого выстрела сникнет свеча,
Воспринятая за мишень.
Романтичное
Изящно свешаны гардины,
Словно с эскизов «от кутюр»,
И в вазе свежи георгины,
Впитался в крекер конфитюр.
И утро солнечное льётся,
На серебристый ковролин.
И где-то в доме раздается,
Звон из космических глубин.
А может, это домовёнок —
Разбужен утренним теплом?
Задел колокола спросонок,
Что притащил недавно в дом?
И я ему безмерно рада!
Глотками свежих перемен,
Пью кофе. Это ль не награда,
За долго-суетливый плен?
«Мне надо снова выдумать игру…»
Мне надо снова выдумать игру,
Где жизнь моя приобретет величье.
Где я Таис, а может, Биатриче.
Лишь на досуге маску подберу.
Затянут, будет дымкой, томный взгляд,
И гибких рук – изящные движенья,
Глубоких, тайных мыслей отраженьем,
Весь облик будет полностью объят.
Всегда доброжелательна с людьми,
Без суетливости земного толка,
Я соберу души своей осколки,
Гордыню по пути хлестнув плетьми.
Но знаю, поглядев со стороны,
Увижу, что ничуть не изменилась.
Я просто в новый возраст нарядилась.
А маски что? Они мне не нужны…
Подкова
Не говорим опять ни слова,
Чтоб ложь не вклинилась в часы.
А ты нашел вчера подкову,
В вечерней