это такая же необходимость, как зимнее пальто. Без него не обойтись, только у одних это каракулевая шуба с собольим манто, у других – новая шинель, как у Акакия Акакиевича Башмачкина, а у третьих – дерюга, которую успело поносить несколько поколений. Эмигранты могли позволить себе только дерюгу, да и ту сначала надо было привести в божеский вид.
Боря охотно помогал своим бывшим согражданам. Порой и ремонт бывал закончен, и машины вымыты, и сигареты выкурены, и говорить не о чем, а они всё продолжали затянувшийся перекур. У них были разные интересы, разный уровень образования и приехали они из разных городов, но здесь все отчаянно боролись за выживание и вместе чувствовали себя в большей безопасности.
Отремонтировав старенький Форд своего спонсора, Боря дал объявление о продаже. Через день к нему приехал первый покупатель. На нём были джинсы с дырками и сильно потрёпанный свитер, а сам он производил впечатление то ли наркомана, то ли алкоголика. Вышел он из насквозь проржавевшей машины, и Боря подумал, что неизвестно, у кого мотор откажет раньше – у машины или у её хозяина.
– Меня зовут Тэйлор, – сказал мужчина, протягивая руку, – я приехал по объявлению.
Прокатившись на Бориной машине, Тэйлор сказал, что она ему нравится и цена подходит, но сейчас у него в наличии только $5. Он оставит эти деньги в залог, а остальные привезёт завтра. Затем он вновь пожал Боре руку и уехал.
За неделю машину посмотрели ещё несколько человек, но переговоры о продаже заканчивались, как только они называли максимальную цену, которую могут заплатить. Коган расстроился и рассказал обо всём Осе.
– Не унывай, – ответил тот с присущим ему оптимизмом, – здесь каждый в конце концов добивается того, чего заслуживает. Я знаю кандидата наук, который работает у станка, и простого рабочего, который раскрутил миллионный бизнес. Дерзай.
– Когда мне дерзать, если мне сорок два года!
– Ну и что. Я приехал в пятьдесят и когда после магазина устроился чертёжником, то был рад до соплей. Всё-таки работал по специальности, а Розенталь был ещё старше, и профессия у него не самая востребованная, а, поди ж ты, выкарабкался. По сравнению с нами ты – мальчишка, а то, что твой ремонтный бизнес закончился в самом начале, – большая удача.
– Какая, к чёрту, удача!
– Давай посчитаем. Ты возился с машиной три недели. Это сто двадцать часов. Хотел ты её продать за $700. За приводной ремень ты заплатил $180 и ездил на дилерство, сначала – чтобы его заказать, а потом – чтобы забрать. Это тоже требовало времени, усилий и расходов на бензин, но даже если их не учитывать, получается, что твоя почасовая зарплата гораздо меньше официально признанной минимальной и в десять раз меньше зарплаты среднего инженера. Значит, предприниматель из тебя никудышный и тебе надо искать инженерную работу.
– Я и ищу, но пока безрезультатно.
– Потому что тебя здесь никто не знает. Ты жил за железным занавесом, а чему там учат и как работают, в Штатах понятия не имеют. Америка – это большой остров,