не выспался, ему было жарко, приходилось вставать и открывать окно. Он даже решился курить в форточку, хотя матушка всегда ругалась за курение в личных покоях. Ладно, кабинет, но не спальни. Кое-как смог унять своё волнение. Не понимал, что с ним творится? Готов был снова вернуться под двери и войти уже без разрешения. Но не пошёл, не решился.
– Ты не заболел ли, сынок? – С тревогой спросила мать, когда он вышел к завтраку. Тени пролегли под глазами.
– Нет, просто плохо спал. Душно было, – пожал Николай плечами.
В столовой не было ни сестры, ни Анны.
– Видимо натопили сильно. – Предположила Татьяна Александровна. – Надо Прошке сказать, чтобы не пихал столько дров в печь.
– А где Натали? И Анна Алексеевна? – как можно более бесстрастно спросил он.
– Спят ещё. И пусть, куда спешить? Девичьи сны самые светлые. – Улыбнулась Татьяна Александровна.
***
Аня тоже провела ночь плохо. Ей все чудилось, что кто-то стучит в дверь, было то жарко, то холодно, хотелось пить, а если она и засыпала, то снился ей Николя.
Нормально уснула лишь на рассвете, когда уже начало светать. Поэтому к завтраку гувернантка не вышла. Проспала. И всё равно голова была тяжёлая и гудела.
Кое-как Аня провела занятия с Сашей и решила прогуляться до обувного мастера – забрать, наконец, свои ботиночки. Натали с ней не поехала, вечером она ждала Гнездилова, а потому всё мысли её были заняты нарядом. Аня рассмеялась даже, усаживаясь в пролетку рядом с верной Глашей, вспоминая как Натали искала причины для отказа от поездки.
Гувернантка забрала пришедшие книги, получила у мастера отремонтированную обувь и заехала за пирожными, чтобы порадовать Татьяну Александровну и Натали. А ещё они потолкались со служанкой в лавке с тканями и магазине готового белья и прикупили Ане блузу и кружево, чтобы её улучшить.
Вернулись ближе к вечеру. Голова прояснилась, но появилась некоторая усталость. Спускаясь с пролетки вслед за Глашей и отпуская извозчика, Аня заметила, что за ней наблюдают из арки.
Какого чёрта, разозлилась девушка. Надо сказать Гнездилову, чтобы снял наблюдение. Она всё равно сидит дома постоянно, перстень потерян, ни с какими революционерами не общается, это любой из домочадцев подтвердит, так пусть ищут участников ячейки и следят за ними, а не за Аней.
Человек в арке в наглую выступил из темноты прохода. Стоял напротив особняка на другой стороне улицы и разглядывал, как Аня и служанка, подхватив пакеты, идёт к парадному. Нет, ну что за наглость? Ярость ударила ей в голову и девушка вдруг, не ожидая от самой себя даже, поставила пакеты на мостовую и, развернувшись, направилась к соглядатаю. Сработал эффект неожиданности. Галерная не слишком широка. Аня преодолела ее быстро, сжав кулаки перебежала улицу. Человек вдруг осознал, что девушка не просто идет куда-то, а направляется именно к нему. Дёрнулся, развернулся и решил ретироваться во двор. Но Аня успела схватить его за рукав замызганного овечьего зипуна. Потянула с силой, пытаясь остановить наблюдателя, но тот вырвался и побежал в ближайший двор.