детектив! Мне даже становится интересно.
– Ну, что ж, – ответил тот, – желаю вам удачи! Кстати, из-за простуды сегодня на занятиях нет, по-моему, Олега Трофимова и Насти Курочкиной, но, главное, что есть трое вышеуказанных товарищей. – С этими словами он сделал строгое лицо и открыл дверь в кабинет.
Рис. 2
Вопрос 2. Где, по-вашему, трое вышеуказанных лодырей?
С приходом директора и сыщика в классе установилась гробовая тишина. Учитель математики, что-то объяснявший учащимся у доски, улыбнулся вошедшим и, встав у окна, произнес:
– Пожалуйста, Анатолий Кузьмич, я как раз закончил.
– Насколько я понимаю, – начал директор, обращаясь к классу, – наш вчерашний инцидент пока остается открытым. Ну, что, «Камчатка», по-прежнему валите вину друг на друга?
– Анатолий Кузьмич, – начал Григорий, – я же говорил…
– Подождите, подождите. Вот, познакомьтесь, это Колобок, профессиональный сыщик. Он специально приехал сегодня, чтобы разобраться с исчезновением журнала. Так что все свои измышления можете рассказать ему. Только по очереди!
– Разрешите мне? – спросил Юрий.
– Пожалуйста.
Тот встал с места и разгорячено заговорил:
– Я весь вечер вчера танцевал с Наташкой Луковниковой, и на концерте мы тоже вместе сидели. Она может подтвердить, что при всем своем желании я не мог стащить этот несчастный журнал.
– Да, да, Анатолий Кузьмич, – сказала девочка, сидящая рядом с Юрием, – он почти весь вечер не отходил от меня.
– Почти? – спросил сыщик.
– Ну, если он отлучался, то не более, чем на две-три минуты. Уверяю вас, Юрка не брал журнал, я могу поручиться за него.
– Ладно, – сказал Колобок, – и Юрий Виноградов сел на место. – А кто из вас Евгений Максимов?
Поднялся высокий парень в синем свитере и совершенно равнодушно произнес:
– Это я.
– Во сколько ты пришел вчера на вечер?
– Я был там с самого начала, то есть с половины шестого.
– Расскажи, пожалуйста, что ты делал в последующие полтора-два часа.
Тот уставился в окно и, чуть-чуть сморщив лоб, вспоминал:
– Сначала я помогал устанавливать колонки для магнитофона в актовом зале, убирал все лишнее со сцены: стулья, плакаты. На это ушло минут пятнадцать. Потом начался концерт, наш класс ставил пьеску «Двенадцать месяцев», я там играл учителя принцессы. Потом… потом мы с Людой Синицыной вышли поболтать в коридор, я еще спускался в раздевалку за жвачкой, а где-то в семь часов мы вернулись в зал. Концерт как раз подошел к концу, а затем началась дискотека…
– Хорошо, – отметил Колобок, – а что нам может сказать Гриша Токмаков?
– Так вам с меня и надо было начинать, – оживился тот. – Я пришел на бал, как и все, к половине шестого. Но потом начался концерт, и он мне показался скучным. Вот, и я решил сходить домой, а придти только на танцы. Так что второй раз я подходил к школе в семь пятнадцать… да, да, точно, именно