наша фамилия не сходит со списков русской армии.
– Э-э-э, ваше превосходительство…
– Нет, вы послушайте: на серебряных трубах Кексгольмского полка, пожалованных императрицей Елизаветой, вырезана надпись: «1760 г. 28 сентября, в знак взятия Берлина, под предводительством Его Превосходительства генерал-поручика и кавалера Петра Ивановича Панина, в бытность полковника Ренненкампфа». За сто пятьдесят лет до тысяча девятьсот четырнадцатого года русский полковник Ренненкампф дрался с пруссаками и брал Берлин!
– Ну что вы, право, Павел Карлович, – развел руками командующий. – Прошу покорно меня простить за мои слова. Ведь я же совсем другое имел в виду.
– И вы меня простите, – воинственный пыл генерала уже угас. Маленькое недоразумение было счастливо улажено.
– А как вам, Александр Васильевич, в новой должности? – поинтересовался Жилинский. – Освоились окончательно?
– Разбираюсь, ваше превосходительство, – ответил тот.
Генерал Самсонов в свои пятьдесят пять имел солидный послужной список. Он участвовал в Русско-японской войне 1904–1905 годов, возглавляя 1-ю Сибирскую казачью дивизию. В боевых схватках на территории Маньчжурии Самсонов показал себя храбрым и умелым военачальником. За боевые заслуги был награжден орденами, золотой саблей с надписью: «За храбрость»… После войны он занимал должность начальника штаба Варшавского военного округа, затем атамана войска Донского и Семиреченского, а в 1909 году был назначен генерал-губернатором Туркестана, немало сделав для развития этого края. Самсонов осваивал новые площади под посевы хлопка, в пустынях бурил артезианские колодцы, в Голодной степи проводил оросительные каналы.
В то время как в Средней Азии жизнь текла относительно спокойно, на западных границах империи назревала война. Летом 1914 года, прямо с Кавказа, где Самсонов с семьей проводил отпуск, он направился в Варшаву принимать командование 2-й армией. В войсках его знали как человека честных и твердых правил.
– Что еще хотелось бы отметить, – сказал начальник штаба, – так это то, что огромный ущерб нам наносит немецкий шпионаж. Взять хотя бы телефонную связь. Здесь, в Восточной Пруссии, каждый второй дом оснащен телефонным аппаратом.
– И что же?
– А то, что с любого фольварка немец способен докладывать о нашем движении прямо в штаб Гинденбурга. Несмотря на наши меры, аппараты маскируются где угодно, даже в собачьих будках. Вся территория наводнена немецкими шпионами. Особенно любят они переодеваться в женское платье. Таких случаев поимки уже было несколько только за последние три дня. А что же, позвольте спросить, у каждой женщины юбки задирать будешь? Причем становится их все больше и больше. Чувствуется и здесь, что готовится контрудар.
– Вешать! – стукнул кулаком по столу Жилинский. – Вешать беспощадно.
Генералы снова склонились над картой.
– Так вот, со слов пастора, допрошенного казаками, искомый танк где-то в семидесяти верстах от предположительного месторасположения прапорщика, – сказал Жилинский.
– Где это