Гельда.
– Да. – Скромно подтвердила я.
– Невероятно! – злобно прошипела ведьма. – Но все равно, принц тебе не достанется. Он мой! И к тому же у меня имеется его портрет, который он мне самолично подарил. Видишь? – некромантка повела плечами, и из-под ее кожаного камзола немедленно выскользнул медальон на цепочке, висевший на шее. Я хладнокровно сняла украшение с длинной, гибкой девичьей шеи и осторожно поддев ногтем, откинула золотую крышечку. Да, несомненно, это был он! Это его неповторимые золотые глаза, белокурые волосы, изящно очерченный рот, вкус которого я так и не смогла забыть. Мой сказочный принц с портрета в Лабиринте судьбы… Я собственническим жестом опустила медальной в карман своего колета. Ведьма снова взвыла, на этот раз еще громче и возмущеннее:
– Ты наглая грабительница! Но оригинал твоим никогда не станет, так и знай.
Я философски пожала плечами:
– Ничего личного. Медальон может оказаться, в первую очередь, сильным магическим артефактом. Я просто хочу лишить тебя возможности колдовать против нас.
Ведьма замолчала, обиженно надув красивые губы. Я понимала, что она затаила зло. Ну и пусть! На душе у меня стало гадко и тоскливо.
– Рассказывай про тварей, – потребовал Ланс у некромантки, отвлекая меня от личных переживаний.
Гельда строптиво фыркнула:
– Мне ведомо не много. Я знаю, что учительница пробудила тварей ото сна, желая обратить их против тебя, Сумасшедшая принцесса. Но тварям оказалось совершенно безразлично, чью кровь пить. Они жаждут одного – напитать силой своего, омерзительного даже для нас, Ледяного бога и подчинить ему весь мир. Сейчас учительница ищет средство обуздать их аппетит, потому что твари вышли за пределы своей страны и двинулись в земли людей.
– И что нам делать? – обеспокоено спросила я.
– Не знаю. Храм их бога находится в проклятом городе Геферте, в самом центре Края Тьмы.
– Значит, мне следует проникнуть в Геферт, – не колеблясь, решила я. – Мы не убьем тебя, Гельда, и даже возьмем с собой, если ты пообещаешь не злоумышлять против нас.
– Клянусь именем Ринецеи! – нехотя дала слово зарока некромантка.
Я освободила ее от веревок и повела вниз, вознамерившись накормить ведьму обедом. На повороте лестницы Ланс придержал меня за рукав, на его смазливом лице явственно читалось жгучее любопытство:
– Рыжая, – спросил он заговорщицким шепотом, – скажи, ты и вправду смогла бы пытками вытянуть из Гельды признание?
Я посмотрела на полукровку как на ненормального. Издеваться над пленными врагами? Извините, но на подобные мерзости я не способна.
Вечером, наедине с темнотой, я в одиночестве сидела на берегу Роны, любуясь зажигающимися на небосклоне звездами. Меня терзали тысячи противоречивых и непонятных мне самой переживаний. Часть из них касалась Тварей стужи. Сможем ли мы противостоять этим сверхъестественным существам, которых кажется, опасались даже сами всесильные демиурги? Ох, Ринецея,